"Бенедикт Сарнов. Занимательное литературоведение, или Новые похождения знакомых героев " - читать интересную книгу автора

- После свершения службы пошли прощаться с телом. Сперва родственники,
потом многочисленные гости. Решился подойти к гробу и я...
- Ну?.. Что же вы замолчали?
С видимым усилием Германн продолжил свой рассказ:
- Я поклонился в землю и несколько минут лежал на холодном полу,
усыпанном ельником. Наконец приподнялся, взошел на ступеньки катафалка и
поклонился... Мне говорили потом, что в сей миг я был бледен, как сама
покойница...
- Кто бы мог подумать, что вы так впечатлительны, - удивился Уотсон.
- Признаться, я и сам этого не думал. По натуре я холоден и крайне
сдержан в проявлении чувств. Но тут... Тут случилось нечто, поразившее меня
в самое сердце.
- Что же? - снова подстегнул его Холмс.
- В тот миг, как я склонился над гробом, мне показалось, что мертвая
графиня насмешливо взглянула на меня, прищурившись одним глазом. В ужасе
подавшись назад, я оступился и навзничь грянулся оземь.
- Какой ужас! - воскликнул Уотсон.
- То-то, я думаю, был переполох, - невозмутимо ото звался Холмс.
- Да, - кивнул Германн. - Этот эпизод возмутил на несколько минут
торжественность мрачного обряда. Немедля нашлось объяснение моего странного
поведения. Кто-то пустил слух, что я якобы побочный сын покойной графини.
Один англичанин...
- Бог с ним, с англичанином - прервал его Холмс. Расскажите лучше, что
было потом.
- Извольте, - пожал плечами Германн. - Весь день я пребывал в
чрезвычайном расстройстве. Обедая в уединенном трактире, я, против своего
обыкновения, очень много пил...
- Ах, вот оно что, - словно бы про себя пробормотал Уотсон.
- Да... Обычно я не пью вовсе. Но тут... Вы понимаете, я хотел
заглушить внутреннее волнение. Однако вино не помогло мне, оно лишь еще
более горячило мое воображение...
- Понимаю. Очень даже понимаю, - сказал Уотсон.
- Ну, вот, пожалуй, и все. Воротившись из трактира домой, я бросился,
не раздеваясь, в кровать и крепко заснул.
- Ну, а о том, что произошло, когда вы проснулись, - сказал Холмс, - мы
уже знаем. Благодарю вас, господин Германн. Вы очень помогли нам.

Холмс, как видно, был очень доволен результатом беседы с Германном.
Уотсон, напротив, выглядел слегка сконфуженным.
- Итак, мы установили, - начал Холмс, - что вопреки суждению Лизаветы
Ивановны Германна все-таки мучила совесть. Следовательно, тот факт, что ему
вдруг привиделась мертвая графиня, мог быть не чем иным, как прямым
результатом терзаний его воспаленной совести.
- Да, - вынужден был согласиться Уотсон, - этот его рассказ о том, как
ему почудилось, будто мертвая графиня взглянула на него с насмешкой...
- Согласитесь, это сильно смахивает на галлюцинацию. Не правда ли?
- Безусловно, - подтвердил Уотсон. - И это вполне согласуется с моим
предположением, что Германн сошел с ума не в самом конце повести, а гораздо
раньше.
- Ну, это, быть может, сказано слишком сильно, - ответил Холмс, - но