"Бенедикт Сарнов. Занимательное литературоведение, или Новые похождения знакомых героев " - читать интересную книгу автора

- Это вы верно сказали, - вмешалась прислушивавшаяся к беседе двух
друзей Карганова. - Я к Хаджи-Мурату очень душевно относилась. И он не мог
не почувствовать, что я от души желала ему добра. А уж когда он погиб, мне
так горько стало, что и не сказать словами.
- Мы в этом не сомневались, - сердечно сказал Холмс. - Позвольте
поблагодарить вас, дорогая Анна Авессаломовна, за все, что вы нам сообщили.
Вы очень нам помогли.

И вот уже оба друга снова сидят в уютном кабинете Холмса на
Бейкер-стрит и, греясь у пылающего камина, обмениваются впечатлениями.
- Я, кажется, понял, в чем тут дело, - задумчиво сказал Уотсон. - Судя
по тому, что мы узнали. Толстой действительно был очень щепетилен насчет
фактов. Все события, о которых он рассказал в своей повести, - подлинные,
тщательно выверенные. И даже не только события, но и весь, так сказать,
антураж: быт, нравы, окружающие его героев предметы быта, особенности их
поведения. Тут Толстой старался ничего не выдумывать.
- А что же, по-вашему, он выдумывал? - осведомился Холмс.
- Вот, вот! - оживился Уотсон. - К этому я и клоню!.. А все живые
сцены, реплики, диалоги - вот это уж наверняка плод его художественного
воображения. Даже вот в этом примере насчет боязни отравления. Госпожа
Карганова просто сообщила ему, что Хаджи-Мурат опасался, что плов отравлен.
А Толстой изобразил эту сцену в лицах. Вложил эту реплику в уста жены князя
Воронцова, Марьи Васильевны.
- Ваше предположение не так уж далеко от истины, согласился Холмс. - И
все же... Повторим-ка еще раз тот же эксперимент. Вот вам "Хаджи-Мурат".
Прошу вас, укажите мне здесь какой-нибудь диалог или монолог, который был
бы, на ваш взгляд, целиком и полностью плодом художественного воображения
Толстого.
- Ничего не может быть легче! - живо откликнулся Уотсон.
Раскрыв книгу, он обрадованно воскликнул:
- Пожалуйста! Возьмите хотя бы вот эту сцену... Званый обед в честь
уезжающего генерала Козловского. Может быть, вы помните? Этот генерал там
произносит прощальную речь, то и дело вставляя, совершенно невпопад,
словечко "как"... Так вот, я совершенно уверен, что всю эту колоритнейшую
речь косноязычного генерала Толстой выдумал. От начала и до конца.
Высказав так убежденно это свое суждение, Уотсон протянул Холмсу
раскрытую книгу, отчеркнув на странице то место, о котором он говорил.
Холмс углубился в чтение выбранного Уотсоном эпизода.

ИЗ ПОВЕСТИ Л. Н. ТОЛСТОГО "ХАДЖИ-МУРАТ"

Бутлер сидел рядом с Полторацким, оба весело болтали и пили с
соседями-офицерами. Когда дело дошло до жаркого, и денщики стали разливать
по бокалам шампанское, Полторацкий с искренним страхом и сожалением сказал
Бутлеру:
- Осрамится наш "как".
- А что?
- Да ведь ему надо речь говорить. А что же он может?
- Да, брат, это не то, что под пулями завалы брать. А еще тут рядом
дама, да эти придворные господа. Право, жалко смотреть на него, - говорили