"Жозе Сарамаго. In Nomine Dei " - читать интересную книгу автора

победим.
(Все уходят. Посреди сцены оказываются только ГЕРТРУДА ФОН УТРЕХТ и
ХИЛЛЕ ФЕЙКЕН, которые за несколько минут до этого растворились в толпе
горожан, а теперь возникли вновь. ХИЛЛЕ ФЕЙКЕН держит в руках нечто
напоминающее покрывало.)
ГЕРТРУДА ФОН УТРЕХТ: Сердце мое переполнено радостью, душа моя ликует,
потому что Господь с приязнью остановил свой взор на челе Яна ван Лейдена,
супруга моего. Всего одно усилие - и мы победим, сказал он, и как будто сам
Господь произнес эти слова.
ХИЛЛЕ ФЕЙКЕН: Пусть отдыхают воины на башнях, пусть бестревожно
опустят они свои мечи и обопрутся на копья, потому что это последнее усилие
совершу я. Левая нога Господа отыскала мое сердце, правая Его нога - мою
душу, и вот я - уж не я, а стрела, готовая сорваться с натянутой тетивы Его
лука.
ГЕРТРУДА ФОН УТРЕХТ: На этой войне воюют не только мужчины. Мы,
женщины, тоже пойдем в битву и будем сражаться рядом с ними, как можем. Но
в наше время пытаться подражать Юдифи и поднять меч против епископа - это
безумие, это значит броситься навстречу верной смерти.
ХИЛЛЕ ФЕЙКЕН: Я не обезглавлю Вальдека ударом меча, не заколю
кинжалом, не сожгу, не удавлю петлей.
ГЕРТРУДА ФОН УТРЕХТ: Ты говорила, что оружием тебе послужат лишь твои
руки.
ХИЛЛЕ ФЕЙКЕН: Как в оны дни - Юдифь, я оденусь в лучшие одежды, только
не во вдовьи, но в безыскусный и оттого особенно соблазнительный наряд
незамужней девицы. Надушу руки, волосы и шею, и ладони, и пальцы. Чтобы
вдохнул епископ аромат искушения, когда на коленях я буду молить его
даровать Мюнстеру пощаду.
ГЕРТРУДА ФОН УТРЕХТ: Епископ Вальдек отошлет тебя прочь, если не
сделает чего-нибудь похуже.
ХИЛЛЕ ФЕЙКЕН: Выразительными взглядами, красноречивыми недомолвками я
дам ему понять, что не в силах противиться его желаниям. Если нужно будет,
поклянусь ему, что безразлична мне участь Мюнстера, что я отрекаюсь от
своей веры. Что готова предаться ему безусловно и уйду в монастырь, однако
дверь моей кельи, как и врата тела моего, всегда будут открыты для него.
ГЕРТРУДА ФОН УТРЕХТ: Ну, хорошо, предположим, что ты соблазнила его и
покорила его и осталась с ним наедине. Но как ты убьешь его?
ХИЛЛЕ ФЕЙКЕН: Вот этой сорочкой.
ГЕРТРУДА ФОН УТРЕХТ: Не понимаю.
ХИЛЛЕ ФЕЙКЕН: Когда он вознамерится лечь со мной, я попрошу, чтобы он
в знак того, что расположен ко мне и что я ему желанна, надел эту рубашку,
собственными моими руками сотканную и сшитую. А надев её, проживет епископ
не более минуты. Ибо яд, которым пропитала я ткань, обнаружит свое
действие, когда будет уже слишком поздно.
ГЕРТРУДА ФОН УТРЕХТ: Яд?
ХИЛЛЕ ФЕЙКЕН: Да. Вот он. (Показывает склянку с бесцветной жидкостью.)
Видишь, он так прозрачен, что можно подумать, будто это - чистая вода. Но в
считанные мгновения кожа, которая соприкоснется с тканью, пропитанной им,
станет черна как уголь. И погибнет епископ Вальдек, сгорит ещё прежде того,
как пожрет его огнь геенны.
ГЕРТРУДА ФОН УТРЕХТ: Но мне страшно за тебя. Что будет с тобой, если