"Жозе Сарамаго. Поднявшийся с земли " - читать интересную книгу автора

то похолодеет от страха, и еще от того, как высоко оценило человечество все
эти изобретения. Ну что ж, кровь для того и существует, чтобы литься из
простреленной шеи или распоротого живота, нет чернил лучше, чем кровь, чтобы
записать такую вот загадку, которую никому не под силу отгадать: знали ли,
умирая, все эти люди, за что они умирают, и были ли они с этим согласны?
Тела погибших уносят или зарывают прямо на месте, ветер подметает равнину, и
вот она готова для нового побоища. Это ремесло требует должной подготовки и
совершенствования; с затратами считаться не приходится, и граф Вимиозо
обстоятельно сообщает королю: Государь, каждого кавалериста нужно вооружить
карабином и двумя пистолетами, к карабинам подходят пули для мушкетов или
чуть меньшего калибра, но ствол его не должен быть длиннее трех пядей, ибо
иначе всаднику будет трудно с ним управляться, шпага же должна висеть на
перевязи, а пистолеты должны быть не длиннее двух пядей и крепиться с
кобурами у луки седла. Было бы хорошо, государь, если бы вы прислали мне
карабины и пистолеты, чтобы я заказал партию по их образцу, а кроме того,
доброго железа, каковое я роздал бы оружейникам в Вила-Висозе, а часть
отослал бы в Монтемор и Эвору, вот что я думаю о кавалерии, впрочем, всецело
подчиняюсь воле вашего величества.
Но часто случалось, что казна его величества была пуста, и он давал
деньги скупо и неохотно: В Монтеморе возводятся укрепления на те две тысячи
крузадо, что были пожалованы вашим величеством, и на те две тысячи, которые
собрали жители, и, поскольку ваше величество соблаговолили согласиться на
сумму в шесть тысяч крузадо с тем, чтобы остальные деньги доложили жители,
магистрат прислал мне письмо, прося у вашего величества еще две тысячи
крузадо, я же отвечал, что уведомлю ваше величество об этой просьбе. Эта
бюрократическая переписка полна взаимного недоверия и уверток, но в этих
посланиях не торгуются о цене крови, не пишут: Ваше величество, с вас литр
крови - красной или голубой, неважно, кровь на земле через полчаса
приобретает цвет земли. Народы не осмеливаются просить так много, да и всей
крови всех членов королевской семьи вместе с принцами и принцессами, включая
незаконных детей короля и королевы, не хватит на одну войну. Народу
приходится отдавать и кровь, и деньги, а те считанные крузадо, на которые
расщедрится король, когда-то налогами и податями были вытянуты опять же у
народа.
В списке полным-полно бедствий. Тонкости кавалерийского снаряжения,
крузадо и монтеморские укрепления и кровь, которая, скрепляет все это,
относятся к семнадцатому веку, и с тех пор прошли годы, прошло очень много
лет, но ничего не изменилось к лучшему - в "апельсиновой войне" мы потеряли
Оливенсу и так и не вернули ее: Мануэль Годой * без единого выстрела - стыд
нам и позор! - занимает крепость, не встретив сопротивления, и, угождая
королеве и издеваясь над нами, посылает Марии-Луизе, венценосной своей
любовнице, ветвь с апельсинами. Бесчестье, позор, унижение из девятнадцатого
века переехали в позавчерашний день: поистине что-то дурное содержится в
апельсинах, они оказывают пагубное воздействие на судьбу отдельных людей и
целых человеческих сообществ, а иначе Алберто никогда бы не приказал
управляющему зарыть в землю те плоды, что упали с дерева во время
заморозков: Закопайте апельсины, и, если я увижу, что кто-то их ест, я в
ближайшую же субботу его уволю, - и действительно, уволил несколько человек,
которые потихоньку - запретный плод сладок... - ели не сгнившие в земле,
заживо похороненные, несчастные апельсины - они несчастные и мы тоже. Все