"Жозе Сарамаго. Поднявшийся с земли " - читать интересную книгу автора

История, запомните, часто повторяется. И вот они, изученные усталостью,
пластом лежат в бараке, кто спит не раздеваясь, а кто и заснуть не может, и
вдруг сквозь щели в тростниковых стенах пробивается никогда прежде не
виданное сияние; а ведь до утра еще далеко, это не заря, и один из них
выходит наружу и цепенеет от ужаса, потому что с неба падают, как светляки,
дождем сыплются звезды, и вся земля озарена так ярко, как никакая луна не
озарит. Тут и остальные выходят посмотреть, и многие трясутся со страху, а
звезды беззвучно падают и падают - и видно, конец света, а может, начало.
Один, по общему мнению, самый умный, говорит: К переменам... Люди стоят,
сбившись в кучу, и смотрят на небо, и горло у них перехвачено от волнения, и
они обирают с грязных щек светящуюся пыль падающих звезд, капли этого ни на
что не похожего дождя, после которого земля станет жаждать еще сильней, чем
прежде, и по-другому - не так, как прежде. А один полоумный бродяга, который
появился в здешних местах на следующий день, душою матери своей - мать-то
еще жива-здорова - клялся: это небесное знамение предвещает, мол, что в
полуразрушенном хлеву в трех легуа отсюда родился - от другой, правда,
матери, и к тому же не девы - самый настоящий Иисус Христос, разве что зовут
его иначе. Никто бродяге не поверил, и недоверчивость эта облегчила задачу
падре Агамедеса, который, произнося воскресную проповедь в битком, против
обыкновения, набитой взволнованными прихожанами церкви, высмеял дураков,
верящих, что Иисус Христос вернется в мир именно так, как рассказал бродяга:
Я - ваш падре, и я здесь для того, чтобы моими устами говорил Господь, у
меня есть инструкция и приказы, я уполномочен нашей матерью, святой римской
апостольской церковью, все слышали? А тому, кто не расслышал, я во лбу
пробью дырку для третьего уха.
Но прав все же оказался тот мудрец, что предрекал перемены на небе и
земле: слова его подтвердили абиссинцы, а за ними испанцы, а еще чуть
погодя - еще полмира. Ну, а в наших краях все как спокон веку. Приходит
суббота, приносит отдых, но такой он краткий и жалкий, что пролетает в один
миг, и опять надо думать, где взять мужу провизии на следующую неделю, и
озноб бьет человека, хотя на дворе и тепло. И женщина идет к лавочнику и
говорит ему так: Сделайте милость, поверьте мне еще раз в долг, эта неделя
уж такая была неудачная - погода, сами знаете... Или так: Сделайте милость,
поверьте мне еще раз в долг, на прошлой неделе муж мой никакой работы не
нашел, ничего не заработал... Или так, упершись от стыда взглядом в
прилавок: Сеньор, к лету мужу моему обещали прибавить жалованье, он вам все
сполна отдаст и заплатит за то, что мы просрочили... А лавочник, стукнув
кулаком по приходной книге, отвечает: Я это все слышал уже сто раз. Лето
придет, а собака-то лаять будет по-прежнему - долги как собаки, - интересно,
кто первый это придумал: в наших краях народ наделен скудным воображением,
вот вы представьте себе список должников у лавочника или булочника:
карандашом жирно выведены цифры: этот должен столько-то, этот - столько-то,
у этого долг - как маленький пушистый щеночек, пусть себе растет, а у того
долг - здоровенный пес, зубы как у волка, это долг еще с прошлого года:
Плати, а то закрою кредит. Дети голодные, болеют, а муж без работы, неоткуда
нам денег взять. Знать ничего не хочу, заплати сперва, а потом уж проси...
По всему нашему краю лают у дверей эти псы, гоняются за теми, кто не платит,
кусают их за икры, кусают сердце, а бакалейщик идет на улицу и говорит
всякому, кто захочет его слушать: Скажи своему мужу... остальное известно. И
многие выглядывают из дверей, смотрят, кого это там честят-позорят: