"Жозе Сарамаго. Поднявшийся с земли " - читать интересную книгу автора

После этого Жоан успел условиться с Фаустиной - влюбленные, как
известно, изобретательны, - которая попросила немного отсрочить встречу, и
Жоан не смог отговорить ее не ходить в родительский дом, ибо она не хотела
убегать, не повидавшись с матерью, хоть и не собиралась говорить, куда
убегает. Тогда Жоан решил зайти к парикмахеру, чтобы тот сделал его похожим
на жениха - ну, побрил бы, потому что нехорошо вступать в новую жизнь с
двухнедельной щетиной на лице. Лица тамошних людей покрыты обычно густой
бородой, и, когда их касается бритва, они становятся на Удивление детскими,
беззащитными, так что сердце сжимается от жалости. Когда он вернулся,
Фаустина уже была у Сиприаны, ждала его. плакала, вспоминая брань сестры,
грозную ярость отца, скорбь матери. Она вышла из дому незаметно, но скоро ее
хватятся, так что бежать надо без промедления. Сиприана сказала: Путь у вас
впереди нелегкий, а ночь будет темная и дождливая, возьмите-ка с собою зонт,
хлеба и колбасы на дорогу да головы не теряйте, она вам еще пригодится, вот
какими словами напутствовала их Сиприана, но все же от всей души
благословила, сочувствуя безрассудству юности, - мне бы ваши годочки.
До Монте-де-Баррас-Портас было две с половиной легуа, тьма уже стояла
непроглядная, накрапывал дождь. Две с половиной легуа пути по темным и
страшным дорогам - вспоминаются всякие истории про оборотней - и через тот
мосточек, возле которого утонул Аугусто Пинтеу, никак его не минуешь.
Господи, упокой душу дяди моего, хороший был человек, не заслуживал такой
страшной смерти. Тихо качались ветви ясеня, темным шелком струились и
шелестели воды ручья - неужто на этом самом месте случилось тогда несчастье?
Жоан Мау-Темпо вел Фаустину за руку, и стиснутые их пальцы дрожали. Они шли
по мокрой траве меж деревьев, перешагивали через пни и вдруг, сами не
понимая, как это случилось - то ли сказалась многонедельная усталость, то ли
озноб сделался невыносимым, - очутились на земле. Тут Фаустина вскорости
потеряла девичество, а когда все было кончено, Жоан вспомнил про хлеб и
колбасу, и, как супруги, преломили они хлеб, отведали колбасы.


* * *

Ясно и понятно, что Ламберто, будь он немец или португалец, - не такой
человек, чтобы возделывать эту бескрайнюю землю своими руками. Когда
Ламберто покупает землю у монастыря, получает в наследство или попросту
оттяпывает, пользуясь тем, что Фемида слепа, появляются эти животные с
руками и ногами, - ведь они, поверьте, специально созданы для такой участи,
обречены такой судьбе: они будут производить на свет сыновей и следить,
чтобы земля не пустовала. Но Адалберто, из практических ли соображений, по
привычке ли, следуя ли этикету или из простого и эгоистического
благоразумия, не станет якшаться с теми, кто обрабатывает его землю. Ну и
правильно. Не станет же король - в те времена, когда были короли, - или
президент республики - если есть республика - ронять свое достоинство,
разменивая его на общение с простонародьем; так отчего же в своем поместье,
где он никак не меньше короля или президента, Флорисберто должен допускать
фамильярности? Однако эта обдуманная осторожность не исключает и хорошо
рассчитанных исключений, направленных на то, чтобы подавить волю и привлечь
верных вассалов, раболепие которых принимает пряник немедленно вслед за
кнутом и любит первое не меньше, чем уважает второе. Отношения между