"Анджей Сапковский. Змея (жжурнальная версия перевода)" - читать интересную книгу автора

доступны и дешевы. Каждый взрослый житель Афганистана выращивал это
ароматическое растение и перерабатывал его, а каждый афганский подросток им
торговал.
Дань, которую солдаты на КПП взимали с проезжающих афганских автобусов,
обычно выплачивалась хашем и чарсом. Курило большинство солдат, в
безветренную погоду конопляный дым окутывал блокпосты и стелился по
траншеям.
Тоску кайфа гасили разговорами. В разных группах на разные темы. На
"Горыныче" собралась группа спортивных фанатов, главным образом хоккея на
льду.
...
Никто и никогда не сравнится с ЦСКА, с такими игроками, как Рагулин,
Фетисов, блядь, Ларионов, Касатонов.
...
Заядлые болельшики "Динамо" возражали. Самые лучшие - это Голиков и
Мальцев, кто считает иначе - тот блядь
...
Споры длились обычно час, полтора, после чего фанатики клубов
соглашались в одном. Что сборная СССР - самая лучшая, мастерская и
непобедимая команда. Сборная выебет любого противника, неважно, будут ли это
засратые шведы, канадские бандиты из профессиональной лиги НХЛ; кто станет у
наших на дороге, тот, еб его мать, будет подбирать зубы на льду. Предатели
чехи скоро в этом убедятся - грозились Валера и Гущин - ебаным дубчековым
чехам ввалят по полной программе, они-то знают, за что.
...
Благами кайфа пользовались не только солдаты. В КПП на "Муромце", в
помещении, называемом кают-компанией, образовался свой дискуссионный клуб. В
дискуссиях участвовал узкий круг командиров: Бармалей, Якорь и Леварт, если
он в это время не уходил в ущелье к змее. В этот цветник был допущен также
Ломоносов, который, хотя и был всего лишь младшим сержантом, но из всех был
самым образованным.
Сначала Леварт как огня избегал каких бы то ни было высказываний или
намеков, которые могли бы выдать его мировоззрение. В конце концов они были
в ОКСВ, ОКСВ был частью Красной Армии, а Красная Армия была вооруженной
рукой Советского Союза, из чего очевидно следовало, что содержание каждого
разговора скоро станет известно КГБ, потому что о нем донесут. Положение
изменило высказывание, которое однажды позволил себе Бармалей. Ветер в этот
день был особенно сильным, гнал по склонам песчаную бурю, сек песком лица.
Бармалей ворчал, ворчал и наконец не выдержал.
- У меня песок за воротом, - сообщил он сердито. - Песок в ушах. Песок
на зубах и во рту. Песок в штанах. Песок даже в жопе. Паршивая страна,
паршивая сраная война. Нечего сказать, въебал нас в эти пески Леонид Ильич,
пухом ему земля.
Ломоносов тут же уточнил, что благодарить надо в первую очередь
Андропова, а с ним еще Устинова и Громыко. Этот триумвират тоже уже на том
свете. Но от этого для тех, кто в Афганистане, ничего не изменилось.
Якорь, Яков Львович Авербах, усомнился, что война может закончиться,
пока не будут достигнуты поставленые цели. Дальше разговор пошел о сферах
влияния и интересов, о ЦРУ и Пакистане. Якорь процитировал Достоевского,
Ломоносов - Гоголя, а Леварт неожиданно для себя Оруэлла: