"Анджей Сапковский. Змея (жжурнальная версия перевода)" - читать интересную книгу автора

колонна пехоты в серо-бурых мундирах и пробковых шлемах. Пехотинцы поют
бодрую боевую песню.

Our hearts so stout have got us fame
For soon "tis known from whence we came
Where"re we go they fear the name
Of Garryowen in glory!

Блеск колышущихся над головами пехотинцев штыков на мгновение ослепил
его. Леварт закрыл глаза. Когда открыл, войск уже не было.
Был черный дым, стелящийся по дну ущелья. Был дымящий остов бетеэра.
Видимо машина наехала на мину левым передним колесом, оно было полностью
оторвано, попросту исчезло. Левое колесо второй пары с разорванной в клочья
шиной опиралось на землю ободом. Броня была смята и искорежана. Леварт знал
этот способ подрыва машин, знал, как это произошло. БТР наехал на две
итальянские мины ТС-6, поставленные одна на другую, дополнително усиленные
закопанным под ними десятикилограммовым зарядом тротила. Он знал, что
водитель и командир подорванного таким образом транспортера не имели ни
малейших шансов выжить, не меньше половины экипажа и десанта погибло.
На земле, в клубах дыма, кто-то сидел. Это был солдат. Разодранная
песчанка на его сгорбленной спине утратила цвет песка, она была черной и
дымила.
Лица солдата он видеть не мог, но он точно знал, что это Валун, сержант
Валентин Трофимович Харитонов.
- Не было тебя с нами, Паша.
- Валентин, что случилось? Что с тобой?
- Не было тебя с нами в том бетеэре. Если бы был, может предостерег бы.
Может почувствовал бы те итальянки. Но тебя не было.
Видение исчезло. А Леварт вздрогнул, затрепетал, неожиданно ощутив
щекой прикосновение руки. Женской руки.
- Вика?

*

Вика, Виктория Федоровна Кряжева привлекала взгляды - она была красивой
девушкой. А все, что не было в ней красиво, было симпатично, что в общем
одно и то же. К тому же Вика, сотрудница Интуриста, одевалась модно, в
западном стиле. Леварт никогда не был уверен, смотрят ли на ноги Вики или на
итальянские туфельки. Дико завидуют ее фигуре или короткой курточке от Леви
Страуса. Или и тому и другому. Привык и об этом не думал.
- Ты не должен, - повторила Вика, отставляя чашечку. - Не должен ехать
на эту войну. Скажу больше: не следует ехать на эту войну.
- То есть, - он криво усмехнулся, - я должен отказаться выполнить
приказ? А может дезертировать? К этому ты меня толкаешь?
- Это плохая война. Война неразумно и глупо начатая, а закончится она
трагически. Для всех нас.
- Не так громко, Вика. Прошу тебя.
- Война, - Вика подняла голову, - эта война такая грязная, что ты
стыдишься о ней громко сказать. Война такая плохая и непопулярная, что
разговоры о ней грозят неприятными последствиями.