"Владимир Санин. Одержимый (повесть)" - читать интересную книгу автора

- Во-вторых, - продолжил я, - сбросив Чернышева, Корсаков на каждом
обсуждении его унижает, и довольно откровенно: поминутно интересуется, какие
у того имеются соображения, и демонстративно пропускает их мимо ушей. Не
заметили?
- Допустим, заметил.
- Равнодушно звучит, Никита. А я не могу хладнокровно смотреть, как
остриженного Самсона - прошу прощения за литературщину - топчут ногами!
Ладно, дальше. Если в редакции газеты тишина и спокойствие, значит,
завтрашний номер будет неинтересно читать. Я еще не пенсионер, Никита, и
тишина мне противопоказана. Обвиняю вашего любимого шефа в том, что мне
стало скучно.
- Наконец-то воистину серьезное обвинение!
- Да, очень серьезное - мне стало скучно. Корсаков из всех вас, как
проказник-мальчишка из булки, выковырял изюминки! Вы все стали пресными,
как... манная каша. В-четвертых, - внимание, Никита! - мне чрезвычайно не
нравится, что: а) в салон зачастила Зина, б) вас в это время оттуда
изгоняют. Достаточно?
- Ерунда, - пробормотал Никита. - Придираетесь к достойному уважения
человеку.
Я заставил себя не взорваться и с жалостью на него посмотрел. Кажется,
я слишком многого от него требую.
- Простите, я забыл, что он отец вашей невесты.
- Будущей, - поправил Никита, вновь снимая и протирая очки. - Так
сгоняем две-три партии?
- Никита, - спросил я, - почему вы списываетесь на берег? Собрали весь
необходимый материал?
- Какое там, полным-полно "белых пятен". Но для кандидатской, пожалуй,
достаточно.
- Может, соскучились по Оле?
Что-то в лице Никиты дрогнуло, он секунду поколебался, вытащил бумажник
и достал из него фотокарточку. У меня заныло сердце: прелестная девушка, с
большими, очень серьезными глазами, чем-то похожая на юную Инну, какой я
встретил ее впервые. Да, таких без памяти любят и расстаются с ними трудно.
Помню, когда я уехал от Инны в первую длительную командировку, то места не
находил, изводил себя ужасными мыслями; потом мы вместе смеялись над ними.
Теперь нам обоим не до смеха.
Никита бережно упрятал фотокарточку.
- Ладно, раз шахматы у нас не получаются...
- Погодите, - сказал я, - это нечестно, откровенный разговор наш
выходит односторонним. Я должен лучше знать человека, которому собираюсь
сдавать койку в собственной квартире, у меня там все-таки Монах и другие
материальные ценности. Почему вы списываетесь?
- Почему, почему... - Никита скривил губы, махнул рукой и пошел к
двери. - А еще умным человеком себя считает...
- Да погодите вы, черт возьми! - Я схватил его за руку. - Даже сам
Лыков признал, что Паша не трепло и свой парень. Мешаете вы ему, что ли?
Никита промолчал.
- Тогда поставим вопрос по-иному, - озаренный внезапной догадкой,
сказал я. - Положите руку на сердце: вы очень любите своего шефа?
Никита резко обернулся.