"Владимир Санин. Одержимый (повесть)" - читать интересную книгу автора

мелькают какие-то огни, и, не выдержав, я шепотом спросил об этом у Лыкова.
- Входим в бухту Вознесенскую, - неожиданно громко ответил он. -
Васютин дежурному морской инспекции нажаловался, сукин сын, ЦУ десять минут
назад получили.
В голосе Лыкова, однако, я не уловил и тени осуждения - старпом явно
"играл на публику". И, как тут же выяснилось, играл напрасно.
- Не вводи в заблуждение корреспондента, - послышался из темноты голое
Чернышева. - Я задолго до ЦУ перетрусил, пятьдесят минут как идем к бухте.
Успокоился, Паша?
- А я и не волновался! - с вызовом соврал я. - Разве что чуть-чуть,
когда "Дежнев" "задумался". У вас здесь никто не ушибся?
- С чего это? - удивился Лыков.
- Как с чего? У нас от крена все попадали, Ерофеев палец вывихнул.
- Архипыч, у нас был крен? - спросил Лыков.
- Это тебе приснилось, Паша, - проскрипел Чернышев. - На спине спал
небось.
- С креном на левое ухо, - добавил Корсаков.
Все засмеялись. Только сейчас я заметил, что Корсаков прижимает к щеке
окровавленный платок.
- Виктор Сергеич, я-то думал, что вы человек серьезный... - упрекнул я.
- Был, Павел Георгиевич. - Корсаков положил руку мне на плечо. -
Особенно в тот момент, когда нас положило на борт. А теперь, простите
великодушно, мне тоже хочется немного посмеяться.


ЧЕРНЫШЕВ ДАЕТ РЕКОМЕНДАЦИЮ
Баландин ликовал зря: морская болезнь, от которой он так лихо
открещивался, замучила его вконец. Когда мы пришвартовались и я спустился в
каюту, Любовь Григорьевна заканчивала уборку и осунувшийся за часы
невыразимых страданий Баландин смотрел на нее по-собачьи благодарными
глазами.
- Вы так добры, мне, право, неудобно... - мямлил он.
- Неудобно брюки через голову надевать. - Любовь Григорьевна отжала
тряпку в ведро. И ласково добавила: - Отдыхай, Жирафик, авось привыкнешь.
Она ушла. Баландин крякнул и испытующе на меня посмотрел.
- Прошлый раз вы, кажется, были зайчонком, - заметил я.
- Надеюсь, вы не думаете, Паша... - Бледное лицо Баландина окрасилось в
свекольный цвет. - Милая, на редкость отзывчивая женщина, правда?
- Вам виднее.
- И очень сообразительная: представьте себе, за каких-нибудь двадцать
минут вникла в основы химии полимеров!
- Да, в женщине это главное.
- Ну, вот... - Баландин сокрушенно махнул рукой, мечтательно, как мне
показалось, вздохнул и вдруг спохватился: - Так что у нас делается?
Я коротко рассказал, забрался на верхнюю койку и, чувствуя себя
совершенно разбитым, мгновенно уснул.
Спал я тревожно. На меня валились какие-то глыбы, кто-то пытался меня
бить, и я с криком просыпался. Сверху и в самом деле доносились стуки и
скрежет, но ни сил, ни желания разбираться в их происхождении у меня не
было.