"Владимир Санин. Одержимый (повесть)" - читать интересную книгу автора

справку с печатью, что таковой не является курицей, бараном или развеселым
верблюдом. Так что, Паша, если справочка нужна, ну, жене предъявить или на
работу... - Лыков не выдержал тона и прыснул. -- Не обижайтесь, Паша,
принимайте Архипыча, как он есть. Подумаешь, курятник. Когда на море такое
происходит, Архипыч и подальше послать может.
- Что происходит? - удивился Корсаков. - У нас вроде бы все тихо.
- Конечно, все тихо, - слишком быстро согласился Лыков и встал из-за
стола. - Без пяти шестнадцать, мне на вахту. А чаек у вас, Виктор Сергеич,
неплох...
- Три сорта смешиваем, - скромно похвастался Никита.
- ... хотя и не такой, конечно, как у Архипыча, - будто прослушав,
продолжил Лыков. - Он смешивает пять-шесть сортов, да и заваривает покруче.
Однако все равно пить можно, так что большое спасибо. Счастливо оставаться.
- Странные люди, - заметил Никита. - Утром, когда я проходил по корме,
Чернышев заорал с мостика: "Сколько тебя ждать, мамонт с пустым чердаком!"
Пошевелив мозгами, я сообразил, что, поскольку на мамонта по своей
конфигурации никак не тяну, Чернышев обращался скорее к Филе Воротилину,
знаете, такой голубоглазый гигант из палубной команды. Как же он реагировал
на столь деликатное обращение? О, вполне достойно - поднял руку, радостно
оскалился и проорал: "Иду, Алексей Архипыч, иду!" Хотя, впрочем, - Никита
прищурился, - если выбирать между мамонтом и курицей...
- У меня тоже трудный выбор, чем дать мат, конем или слоном, -
мстительно сказал я. - Пожалуй, конем интереснее.
Никита потребовал реванша, но Корсаков с каким-то заданием послал его к
гидрологам, и мы остались одни. Наедине с Корсаковым я еще ни разу не был и
почему-то почувствовал себя неловко.
- Забавный он у вас, - сказал я, чтобы что-нибудь сказать.
- И не без способностей, - добавил Корсаков, уютно углубляясь в кресло,
- хотя жизни толком еще не видел. И в то же время, как вы могли заметить,
достаточно самоуверен, не признает никаких авторитетов.
- Мне казалось, что к вам...
- Меня, - подхватил Корсаков, - он вынужден глубоко уважать и даже
почитать, поскольку, во-первых, я его научный руководитель, а во-вторых, он
влюблен в мою дочь. - Корсаков рассмеялся. - Хочешь не хочешь, а лезь вон из
кожи, производи самое благоприятное впечатление. Поэтому, как сказал бы
Лыков, если желаете стать близким другом Никиты, изругайте меня на чем свет
стоит. Тем более основания для этого имеются: я не раз видел ваш осуждающий
взгляд, когда вступал в полемику с Чернышевым. И я, пристыженный, ее
сворачивал, ибо не стоит рисковать интересами экспедиции из-за щелчков по
носу, наносить которые наш "хромой черт" великий мастер!
Корсаков снова рассмеялся.
- Рад это слышать, именно так я и думал, - с облегчением сказал я. -
Только не решался вам сказать.
- Ну, это напрасно. - Корсаков благожелательно поглядел на меня. - Мы
слишком мало знакомы, чтобы не доверять друг другу, не так ли? Впрочем, мне
кажется, что по мере узнавания взаимного разочарования не будет. Если
позволите, люди вашего склада мне симпатичны - и как товарищи по
путешествию, и как собеседники, ибо я высоко ценю в людях уживчивость,
иронию, широкий взгляд на вещи и отсутствие стремления самоутверждаться за
счет других. К сожалению, первого и последнего из этих качеств недостает