"Владимир Санин. Одержимый (повесть)" - читать интересную книгу автора

В такой ситуации "Семен Дежнев" и начал спасательную операцию.
Между тем, по мнению Чернышева, капитан "Байкала" упустил ряд шансов.
Прежде всего, убедившись в необратимом характере обледенения, следовало
сбросить за борт груз и выбить кувалдами крышки шторм-портиков, чтобы
обеспечить сток воды. К тому же, идя против ветра и волны, Чеботарев долгое
время не сбавлял хода до малого, что способствовало интенсивному
забрызгиванию. Как только определился крен на более сильно обледеневший
левый борт, следовало запрессовать днищевые танки правого борта забортной
водой и в случае отсутствия положительного результата пойти на крайнюю меру:
попытаться развернуться и набрать лед на правый борт. Маневр, конечно,
опасный, но опрокинуться вверх килем, как известно, еще опаснее. Ну и самая
главная ошибка Чеботарева в том, что из-за своей самонадеянности он слишком
поздно воззвал к помощи - именно эта ошибка едва не привела к трагическому
исходу.
Однако, продолжил Чернышев, предварительное изучение обстоятельств дела
показало, что, если бы не авария сепаратора и практически полный выход из
строя главного двигателя, "Байкал", хотя и не без труда, успел бы
благополучно дойти до ближайшего ледяного поля. Так что, не снимая
ответственности с капитана за допущенные по недостатку опыта ошибки, следует
сделать скидку на указанную аварию, тем более что в борьбе за остойчивость
судна, пока это было возможно, Чеботарев, Ермишин и весь экипаж проявили
характер и личное мужество. В связи с последним следует отметить умелые
действия Воротилина и Перышкина, которые представлены к материальному
поощрению.
Затем Чернышев ответил на вопросы и закончил разбор да неожиданно
оптимистической ноте:
- А вообще-то Васек Чеботарев настоящий моряк, капитаном будет - днем с
огнем не сыщешь! Ты так и запиши, Паша, - днем с огнем. Молоток! А опыт -
дело наживное. Вот получит наши с вами рекомендации, выучит их назубок и
больше ни ногой в обледенение не попадет, могу поспорить хоть на сто
шестнадцать рублей, хотите, Виктор Сергеич? Разбивай, Паша.
Корсаков принять пари отказался, но сердечно поблагодарил Чернышева за
интересный разбор и перешел к сообщению об итогах экспедиции.
Я всегда слушал его с удовольствием, оратор он был божьей милостью,
лучшего, пожалуй, мне не встречалось. Нынче ораторское искусство как-то
потеряло свою былую ценность, вышло из моды, что ли; во всяком случае,
человек, умеющий красноречиво, логично и не заглядывая в бумажку в течение
целого часа убеждать слушателей, вызывает почтительное удивление. Между тем
никаких америк Корсаков не открывал, он просто излагал мысли и наблюдения,
высказанные на предыдущих совещаниях и зафиксированные в протоколах. И хотя
все это по отдельности было не раз слышано и пережито, создавалось
впечатление, что докладывает Корсаков оригинальную, цельную и стройную
научную работу. Казалось бы, скучнейшие вещи - характеристику трех стадий
обледенения судов, зависимость его от гидрометеорологических условий и
синоптической обстановки, сопоставление различных оценок интенсивности
обледенения и способов борьбы с ним - все это он скомпоновал и подал так
легко и непринужденно, что даже я при всей своей технической неграмотности
слушал его как зачарованный. Меня поразило, что за считанные недели
экспедиция успела так много. И хотя он несколько раз самокритично
подчеркивал, что отдельные проблемы нуждаются в дополнительном осмыслении,