"Евгений Санин. Сон после полуночи (Клавдий, Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

те, кто не щадит себя в бою, получают ее лишь на шестидесятом году жизни.
Но, зная, что жена все равно не отстанет от него, пока не добьется своего,
махнул рукой:
- Ну, хорошо...примипилатом, так примипилатом!
- Вот и отлично!

Мессалина жестом приказала писцу приблизиться, выхватила у него из рук
готовый эдикт и сама скрепила печатью, приложив к пергаменту палец мужа
перстнем вниз.
- Хорошо... - повторил Клавдий и потер ладонью лоб, словно пытаясь
поймать ускользнувшую от него мысль. - Ах, да! Но взамен этого ты должна мне
сказать...
Он хотел спросить Мессалину, где она пропадала всю ночь, но та
опередила его вопросом:

- Ну, сколько уже можно обо мне? Лучше признайся, о чем это вы тут
секретничали до моего прихода!
- Мы говорили о сне цезаря! - торопливо ответил Вителлий Старший,
удостаиваясь благодарного взгляда Мессалины.

- Да, представляешь, - нахмурился Клавдий. - Сегодня ночью мне
приснился наш Гай!

- Гай? - с напускным интересом переспросила Мессалина. - И что же он
тебе сказал?

- Сказал?! Да он хотел убить меня!
- Убить? Тебя?!
- Зарезать кинжалами, как его самого! - подтвердил Клавдий и с обидой
добавил: - И это в благодарность за то, что я, ради интересов государства,
пожертвовал самым главным, что было в моей жизни!
- Лучше бы он приказал убить меня! - громко простонала Мессалина и,
наклонившись к Вителлию Старшему с тревогой шепнула: - О, боги! Целый год я
отдыхала от его бесконечных рассказов об этрусках! Неужели все опять
начнется сначала?!
Старый сенатор понимающе кивнул. Опережая Клавдия, уже хотевшего
поделиться сокровенными мыслями, он воскликнул:
- И это в благодарность за все, что наш Цезарь сделал для римского
народа!
- И что же он для него сделал? - зевнула Мессалина, прикрывая рот
ладошкой.
- Как это что? - с притворным возмущением замахал на нее руками старый
сенатор. - Меньше, чем за год он издал несколько сотен эдиктов и самым
первым - велел немедленно казнить Херею, Сабина и Юлия Лупа!
- Тоже мне заслуга - казнить старого Херею! - усмехнулась Мессалина,
умело подыгрывая Виттелию.
- Да, заслуга! - заступился тот за императора, которому только и
оставалось, что переводить глаза с жены на сенатора и обратно.
Испытывая радость от сознания близости к Клавдию и что он может быть
уверен в своем завтрашнем дне - а большего при его богатстве и знатности