"Владимир Михайлович Санги. Женитьба Кевонгов " - читать интересную книгу автора

Глава 15

Касказик - прозвище. Оно привилось уже в юношеские годы. Мальчик
старательно исполнял указания старших, был жаден до работы, не сидел без
дела. Вот и назвали подростка Касказик [Касказик - расторопный,
старательный.]. Прозвище так и сохранилось за ним, перейдя в имя.
И теперь Касказик не сидел без дела. Но делал все неспешно, углубляясь
в какие-то свои думы.
От былого сильного рода Кевонгов осталось всего два человека - Касказик
и его сын Наукун. А старик надеялся, что падение священных стружек нау на
сына - добрая примета.
И все же судьба оказалась милостивее...
Жара навалилась внезапно. Нетеплая еще земля дышала паром; леса по
утрам плясали в прозрачных струях марева; река разлилась широко, затопила
пойму с ее болотами и ручьями, кустарниками и кочками.
Ярко разнаряженные селезни и скромные серые утки от зари до зари
носились в воздухе, суетливо и страстно преследовали друг друга, заполнив
мир нетерпеливым кряком и торопливым посвистом крыл.
А вечерами с мелководных заливов призывно доносился плеск. Щука у
нивхов - неглавная рыба. Но в конце межсезонья, когда еще нет ходовой, щука
занимает на столе почетное место.
Касказик бросил в лодку-долбленку мягкий ком - сетку, положил на дно
острогу. Во время разлива течение несильное, челнок хорошо слушается весла.
Рыбак напрямик переехал место, где еще несколько дней назад был длинный
мыс - теперь он под водой.
И следующий мыс ушел под воду. В разлив расстояния намного сокращаются.
"Вольно-то, вольно как!" - вдохнул широко Касказик и направил лодку туда,
где торчащие из воды тополя обозначали третий мыс. На низине здесь после
спада воды обычно болотина. Небольшой ручей и дожди постоянно питают ее,
образуя озерки, а в летнюю жару высокая трава бережет от раскаленного неба.
На это мелководье и выходит нереститься щука.
Касказик вел челнок уверенно, ловко лавируя между деревьями. Слева,
справа и прямо по носу плескались утки и рыба. "Я еду посмотреть мыс. Как-то
давно здесь проезжали люди. Они останавливались у мыса, старушки варили чай.
Добрые были старушки, хорошие были старушки. Может быть, я их увижу"
[Наговор, имеющий целью обмануть щук. Нивх, отправляющийся добывать рыбу,
называл ее иносказательно или говорил о других вещах - иначе, как полагал
нивх, рыба узнает о его намерениях и заблаговременно уйдет в другие места,
обойдет ловушки, не станет его добычей.], - негромко, но чтобы его услышали
щуки, бормотал Касказик. Он знал, что делать: даже если щуки как-то
проведают о его намерениях, не так уж разгневаются - ведь Касказик называл
их уважительно.
Выбрав сухой бугор, Касказик аккуратно привалил, привязал челнок к
жесткому кусту карликовой березы, которая густой подушкой разлеглась у
основания белоствольной могучей березы, словно бурая собака у ног хозяина.
Деревья отражались в воде и от этого становились как бы вдвое длиннее.
То тут, то там разлив оживал крутящимися бурлящими воронками. И
Касказик, недолго раздумывая, протянул сетку от прибрежного кустарника в
глубь разлива. Сетка из волокон крапивы, еще прочная. Правда, недлинная, но
сейчас обилие рыбы - все равно будет улов. Камни-грузила унесли нижний край