"Маргит Сандему. Лед и пламя ("Люди Льда" #28)" - читать интересную книгу автора

прямой.
Только когда взгляд ее холодных глаз падал на боготворимого сына, он
мог теплеть и становиться почти сентиментальным.
Белинде довелось как-то услышать замечание Тильды Герберту, в котором
сквозила подозрительность: "Мне кажется, ты проводишь теперь так много
времени в детской, Герберт. Не делаешь ли ты ее самоуверенной?" "Кого?
Ловису?" "Не будь идиотом! Эта дура Белинда может вообразить, что ты
интересуешься ею!" "Ну, разумеется, нет, дорогая мама. Как ты могла это
подумать?"
У Белинды не было намерения подслушивать, но ответ Герберта в какой-то
степени обрадовал ее. Успокоил. Но он был очень назойлив. Он часто заходил в
детскую, когда она ухаживала за ребенком. Тогда он болтал с дочерью, а его
пальцы блуждали по лопаткам Белинды и вниз по бедрам. Ей приходилось делать
вид, что нужно за чем-то сходить, чтобы уйти из комнаты. Теперь она знала,
что он выдумает какой-нибудь предлог, чтобы войти в ее комнату, когда она
заканчивала дела, связанные с ребенком. Чтобы поболтать о Ловисе или Сигне.
Тогда Белинда стала торопливо уходить из дома, чтобы избежать таких визитов.
Она шла в сторону церкви и обратно, пока ей не казалось вероятным, что он
должен был отказаться от очередной попытки. Однажды в полумраке она увидела
тень верхом на коне. И тогда всплыли удивительные ассоциации о святом
Георгии и том памятном вечере, когда она и Сигне увидели видение на гребне
холма. Видение, послужившее причиной смерти Сигне... Ах, так печально! Она
не должна была об этом думать!

Однажды Белинда убиралась в комнате, которая была в распоряжении Сигне.
Она распрямилась и залюбовалась очень красивой встроенной кроватью.
Над кроватью была какая-то надпись, вырезанная между украшениями.
Белинда прочла написанное, тыча в него пальцем. С трудом она расшифровала:
"Но самое великое из всего - любовь!"
- Ах, как красиво, - прошептала она. - Так красиво!
Любопытно, кто же здесь когда-то жил. Это выглядело очень старинным.
Она нашла небольшую подпись, процарапанную внизу на шкафчике.
- Что здесь написано? - пробормотала она. - "Виллему дочь Калеба из
Элистранда"? Кто это был? Затем она прибавила шепотом:
- Кто бы ты ни была, Виллему дочь Калеба, присмотри за мной! Я чувствую
себя такой неприкаянной в твоем красивом доме.
Она вздрогнула и резко обернулась. Но комната была совершенно пуста.
Однако у нее было такое ощущение, будто кто-то здесь был. Словно она ощутила
дружеское дыхание у своей щеки?
Белинда немного постояла неподвижно, словно для того, чтобы
почувствовать что-то еще. Но в комнате не было, естественно, никого.

Когда ее пальцы скользили по вырезанным из дерева украшениям, они
невольно наткнулись на выдвижной ящичек, который почти был незаметен среди
всех этих орнаментов. Она снова обернулась и немного виновато выдвинула
ящик. Там лежала книга в красном кожаном переплете. Выглядела она совсем
новой. Поколебавшись, Белинда открыла ее. Дневник?
- Это же почерк Сигне, - сказала она удивленно. Записей было немного.
По всей видимости, он начинался свадьбой. Да, разве Сигне не получила
книжку-дневник в подарок от какой-то тети или кого-то еще?