"Николай Самвелян. Семь ошибок, включая ошибку автора (Маленький исторический детектив)" - читать интересную книгу автора

Какие права кто и на что простирает? При чем здесь госпожа Бирх и сам
государь император? Откуда в Москве и Петербурге узнали о смерти графини?
Уже через два дня Браилко доложил губернатору, что сведения о смерти
графини де Гаше поступили в Петербург от барона Боде, который владеет в
Судаке дачей и виноградниками, постоянно проживает там и, казалось,
окончательно натурализовался. Да, действительно он был душеприказчиком
графини, дружил с ней и собирался перевезти ее к себе в Судак, но не успел.
Что же касается упоминавшейся в депеше госпожи Бирх, то это камеристка
императрицы Елизаветы Алексеевны. Вероятно, графиня де Гаше познакомилась с
камеристкой императрицы в Петербурге, где жила с 1812 по 1824 годы.
- И всего-то дел? - удивился губернатор. - Ради этого гнали через всю
страну нарочного?
- Если барону Дибичу было известно еще что-то важное, касающееся
графини, то следовало бы хоть коротко пояснить это в депеше. Уж не о тайных
ли обществах речь? Тогда при чем тут камеристка?
- Капризы камеристки императрицы иной раз значат для судьбы державы
больше мнений министров. И вообще... Не было бы чего похуже. Со шкатулкой
разберемся. Пошлем Мейера. Его усердие при исполнении обязанностей может
служить примером ревностного отношения к службе.
Нарышкин почему-то вспомнил свой разговор с Дибичем позапрошлым летом в
Царском Селе. Только что назначенный начальник главного штаба толковал о
необходимости сильной и прозорливой власти. Он утверждал, что друзьями
правительства могут быть люди двух категорий - твердо преданные престолу
граждане, умеющие быть выше собственных чувств, способные, как библейский
пророк, принести в жертву не только себя, но даже собственного сына. Это
сознательные друзья. Но есть и друзья бессознательные. Это те, у кого
чувства берут верх над рассудком. Неосмотрительно помянув всуе имя государя,
они со временем раскаиваются. Раскаявшись, обязательно назовут одного или
двух своих сообщников. И в тот самый момент, когда они в первый раз
произносят вслух имена своих друзей, перед которыми им в дальнейшем будет
стыдно, если правительство решит огласить источник получения им сведений,
чувствительные, но заблуждавшиеся граждане становятся уже опорой престола.
Если перевести все эти рассуждения на нормальный язык, то Дибич
просто-напросто поучал Нарышкина, как следует вербовать доносчиков.
- И все же барону Дибичу следовало писать нам яснее. Ведь для нас
загадочна причина вмешательства государя в дело об имуществе покойной
графини.
Нарышкин не обратил внимания на довольно свободный тон, в котором
Браилко говорил о Дибиче. Браилко был любимцем губернатора.
- А нам-то что? Отошлем шкатулку - и дело с концом. Забот и без
шкатулок хватает.


ОШИБКА ЧЕТВЕРТАЯ - ГУБЕРНАТОРА НАРЫШКИНА

И все же губернатор Таврический Дмитрий Васильевич Нарышкин явно
сплоховал, поручив исполнение приказа Дибича старательному, но
малоинициативному чиновнику Мейеру. Знай Нарышкин, сколько хлопот ему
доставит эта шкатулка, он сразу же послал бы на розыски умного Браилку. А
то, чего доброго, и сам бы отправился в Старый Крым лично.