"Николай Самохин. Наследство " - читать интересную книгу автора

Николай Васильевич. Да что вы, ей-богу, за люди за такие, что за порода?
Он искренне расстроился.
Мать сидела как виноватая девчонка.
- Тим, - попросила робко. - Да ты не убивайся - я снова напишу.
- Да, старик, чего уж ты так! - бодро хлопнул его по плечу товарищ. -
Мамуля опять напишет. Напишем, мамуля, а?
"Напишет... - подумал Артамонов. - Когда-а?!" И вот она - новая
тетрадь - в руках у Артамонова. Необыкновенное и дорогое материнское
наследство. Значит, писала, выводила свои закорючки. В этот-то год! Когда
здоровой была считанные дни. У брата уже не смогла жить, попросила отвезти
ее в городскую квартиру, к Анастасии. "Запаршивите вы здесь без меня со
своей оравой, - сказала, - но нет больше сил. Оттопталась, видно."
Артамонов сманивал ее к себе, звонил несколько раз по телефону,
уговаривал. Не в гости сманивал - пожить подольше. Тоже отказалась: "Не
могу, сынка. Отъездилась. Не ходят ножки-то..."
А вот писала, помнила о нем. Уму непостижимо!..

Раскрыл тетрадь Артамонов только дома. Дождался, когда все разошлись:
жена - на работу, Полинка - в школу, положил ее на журнальный столик,
предварительно смахнув с него пыль, накопившуюся за дни их отсутствия... Не
сразу начал читать: курил, очки протирал - волновался чего-то.
"Воспоминания о своих прошлых лет,
- так называлось материнское сочинение. И дальше - без точки, без
запятой, не с "красной" строки:
- родилась я под Тулой как раньше называли Росея детства мое было очинь
трудное да в то время и родителям моим жилось нислатка как рассказывала моя
бабушка маево отца мать щас то мы говорит харашо живем мы вить вольнаи хоть
и работаим у барина а вот мои родители были крипосные да спасибо нашему
барину его дет выиграл в карты все имения и давал обищание если выиграю то
всех распущу крипосных так и получилось что Еременко выиграл у Быкова все
имения и всех распустил..."
Артамонов привычно начал "править" текст - мысленно: выпрямлять слова,
знаки препинания расставлять.
"...В четырнадцатом году отца взяли на войну. А мама до конца работала
у помещика. Даже мне пришлось поработать. Пололи грядки, оббирали яблоки.
Платили нам 5 копеек в день. Когда помещику пригнали пленных, мама стала
кухаркой, варила им. Тогда нам стало сытней. Немцы кашу пшенную не ели,
говорили - у них ею куриц кормят. Вот мама принесет ведро - мы два дня
сытые..."
"...Начались брожения на фронте, стали какие-то чудаки в казармах
появляться. Вот мой папа в одно прекрасное время и увел всех солдат в лес -
с оружием. Его должность была унтер-офицер, он грамоте учился. Не знаю,
сколько их там было, слышала, что две казармы увели они в лес с Николаем
Улыбиным. Тут вскоре началась революция..."
"...Вот как-то ночью я проснулась, слышу разговор матери и отца:
- А ты, мать, ребятишек пошли.
- Господи, Анисим, какие они вам помощники!
- Ничего, мать, - самые надежные.
А я сижу на кровати. Он меня обнял, поцеловал: "Что ж ты не спишь,
дочка?" Потом всех ребят стал целовать - сонных. И ушел.