"Роберт Сальваторе. Восхождение самозваного принца ("Демонические войны: Вторая сага" #1)" - читать интересную книгу автора

тогдашнего настоятеля Сент-Хонса Джеховита, пытавшегося спасти королеву с
помощью магических самоцветов, якобы являвшихся даром Божьим, оказались
тщетными. Калас так и не простил ни Джеховиту, ни церкви смерть своей
возлюбленной.
- Твоя ненависть к церкви заметнее даже, чем плюмаж на твоем шлеме, -
произнесла Констанция. - Интересно, за все эти годы Дануб так и не догадался
о ее причинах?
Взгляд герцога не был устремлен на собеседницу; он разглядывал город.
После затянувшегося молчания Калас принужденно рассмеялся и пожал плечами.
Знал ли король Дануб об амурных похождениях королевы и своего приближенного?
Возможно, и знал, но не придавал этому большого значения. К тому же король и
сам не слишком заботился о том, чтобы хранить супружескую верность,
постоянно умножая список побывавших в его постели придворных дам. В их числе
была и Констанция Пемблбери.
- Он никогда не любил Вивиану так, как любит эту Джилсепони, - заметила
Констанция. - Все эти годы он ухаживает за нею, терпеливо дожидаясь ее
благосклонности. За это время он ни разу не был близок ни со мной, ни вообще
с кем-либо. Все приберегается для Джилсепони. Только для нее одной!
Теперь, когда Калас повернулся к ней, на лице герцога было совсем не то
выражение, что ожидала увидеть Констанция.
- Такой и должна быть любовь, - задумчиво произнес он. - Может, мы с
тобой оба ошибаемся, осуждая выбор нашего друга.
- Никак герцога Каласа посетило прозрение? - язвительно осведомилась
придворная дама, и вновь ее собеседник лишь пожал плечами.
- Если Дануб любит Джилсепони столь же горячо, как любишь его ты, что
ему остается делать? - вместо ответа спросил он.
- Но я родила ему двоих сыновей! - воскликнула Констанция.
Калас цинично расхохотался. В Урсале любой оборванец знал, что король
Дануб является отцом по меньшей мере еще двоих отпрысков. В нынешние
просвещенные и либеральные времена никто в королевстве не видел в этом
ничего особенно исключительного.
- Так король не обращает на тебя внимания? - спросил герцог. - Ты места
себе не находишь, когда представляешь Джилсепони в объятиях Дануба? Или твоя
печаль имеет более глубокие основания? Опасаешься, что с воцарением
Джилсепони Виндон в Урсале тебя ждут более значительные потери? Она еще
молода и может родить королю не одного сына. Так что же на самом деле тебя
терзает: сердечные муки или угроза будущему Мервика?
Губы Констанции Пемблбери сжались в тонкую линию. "И то и другое!" -
кричало у нее внутри. Но нет, она не доставит такого удовольствия герцогу
Каласу и не произнесет этих слов вслух.
Увидев, как ее собеседник покачал головой, и услышав язвительный
смешок, которым герцог наградил ее, прежде чем уйти, придворная дама поняла,
что могла не сдерживать себя: Каласу все было ясно и без слов.

Герцог Брезерфорд, невысокий, с волосами цвета "соли с перцем" и лицом,
которое за многие годы, проведенные на море, сделалось красным и задубевшим,
стоял на палубе "Речного Дворца". Он смотрел на спину короля Дануба, своего
доброго друга и господина, не в силах скрыть улыбку. По всему было видно,
что король, вцепившийся руками в перила, не только мыслями, но и буквально
всем телом рвался вперед.