"Евгений Андреевич Салиас. Ширь и мах (Миллион) " - читать интересную книгу автора

Баварское королевства и много других герцогств и княжеств... И наконец нашел
графа, а не маркиза де Морельена де ла Тур д'Овера. Граф жил на вилле около
Карлсруэ... с женой и двумя детьми. На расспросы Брускова - играет ли он на
скрипке и так замечательно, как говорят о нем газеты, он смеясь отозвался,
что все это газетное вранье, что он играет на этом инструменте так же, как и
всякий другой обыкновенный музыкант из любого городского оркестра...
Брускова он просил, объяснив цель своего посещения, удалиться.
Брусков заявил ему о предложении светлейшего князя Потемкина,
Оказалось, что французский граф смутно даже припомнил себе фамилию князя. А
относительно предложения князя ехать в Россию показать свой талант отвечал
изумлением и гневом...
- Ну, продолжай... Да встань... Ты не за обедней, - сказал Потемкин.
Брусков поднялся на ноги и продолжал свой рассказ несколько смелее...
Он долго и много уговаривал графа ехать в Россию, обещая горы золотые.
Граф наконец позвал двух дюжих лакеев и кротко сказал им, мотнув головой на
офицера: Flanquez-moi ca la porte...[30] Его вежливо вывели из дома и
проводили до подъезда.
- Что ж было делать, ваша светлость. Рассудите, будьте милостивы и
справедливы. Вы приказали его доставить или на глаза вам не казаться. А
прогоните вы меня - пошла прахом вся моя жизнь, потому что моей возлюбленной
как ушей не видать... Что мне было делать?..
- Ты и разыскал мне немца?
- Нет. Разыскивать, чтобы обмануть, я не стал. Я как отчаянный поехал
назад в Россию и порешил броситься вам в ноги и все пояснить по сущей
правде.
- И лучше бы всего сделал.
- Да, но раздумье меня одолело! Ведь сватовство вами было обещано за
привоз маркиза. Вы изволили обещать быть у меня посаженым за привоз
музыканта. А тут я с пустыми руками. Вы бы меня простили и оставили, может,
при себе, но сватать бы не стали меня... Не за что было бы...
- Верно.
- Вот и уехал я, и пустился в обратный путь в самом горестном
состоянье. Миновал я кое-как Польское королевство, где претерпел всякие
утеснения в качестве вашего гонца. Два раза меня заарестовывали и обыскивали
в надежде найти на мне какие-либо любопытные депеши вашей светлости...
Доехал я затем спокойно до города Вильны... Тут меня лукавый и попутал...
Вот я и виноват теперь еще пуще и горше.
- Так маркиз-то твой - поляк? - спросил князь.
- Наполовину. Даже меньше того. Да он все... Он и поляк, и немец, и
венгерец...
- Ну... Угостил ты меня! Отблагодарил! Угостил. Спасибо... Продолжай...
И голос князя зазвучал снова грозно.
Офицер продолжал.
Бродя по улицам Вильны, он случайно набрел на домик, из которого
раздавались восхитительные звуки. Кто-то играл на скрипке.
Долго простоял Брусков около этого домика, точно пригвожденный к земле.
Это дьявольское наваждение было. Враг человеческий захотел его погубить и
толкал в дом музыканта, науськивал офицера звать и везти его в Россию вместо
француза. Так он и сделал. Познакомившись с музыкантом, который оказался
бедняком, по фамилии Шмитгоф, Брусков, без труда, в один день, уговорил его