"Евгений Андреевич Салиас. Ширь и мах (Миллион) " - читать интересную книгу автора

- Да, - отвечал подпивший маркиз, - по-вашему, - и начал сыпать
отдельными словами, польскими и русскими. Брусков сидел угрюмый и беспокойно
глядел на своего гостя.
Однако у маркиза хмель прошел живо - крепок он, видно, был на питье - и
он объяснил публике, что его родитель покойный, озабочиваясь его
воспитанием, приставил к нему с детства десятка с три учителей разных наций.
От них-то он и научился понемножку всем языкам.
Гости только изумлялись, какое воспитание дается в чужих краях.
Когда пришлось вставать из-за стола и все поднялись, шумя стульями, и
весело подходили благодарить хозяйку, маркиз не двинулся со стула и
озабоченно шарил под столом... Затем он взял свечу, нагнулся и ахнул...
- Lieber[22] Брусков, - завопил он отчаянно по-немецки. - Помогите...
Неожиданное приключение. Господа, кто это из вас пошутил!
И он прибавил по-русски, обращаясь ко всем гостям:
- Государь, коханый. Отдавай. Не карош это. Отдавай!
Оказалось, что маркиз сидит в одном сапоге; другого не было ни на ноге,
ни под столом.
Все мужчины, изумляясь и со смехом, начали искать сапог, но его не было
нигде.
- Да он его сам снял? - спросила Брускова, прося перевести вопрос
гостю, но маркиз понял и отвечал по-русски:
- Сам. Сам. Права сапога моя...
- Ну так его Жучок истрепал! - решила хозяйка. Жучок, легавый щенок,
любимец Брусковой, был известен даже в околотке, как истребитель кошек и
обуви. Кошек он ненавидел, гонял, ловил и загрызал, а сапоги, башмаки и
туфли обожал до страсти и всякий день приносил домой изгрызанные голенища,
подошвы и каблуки, остатки его охоты по соседям.
Догадка хозяйки тотчас и подтвердилась: в углу гостиной нашли Жучка,
усердно и мастерски разрывающего сапог маркиза на мельчайшие куски...
Смех, разумеется, гудел в доме... Маркизу уже принесли другой сапог
хозяина, который оказался узок, но виртуоз, морщась и охая, все-таки напялил
его, ворча и посылая к черту глупую собаку.
Некоторые гости, однако, качали головами и перешептывались. Дворянин
Саблуков находил, что снимать сапог под столом за ужином в гостях совсем
неприлично.
- Невежество это, как хотите! - говорил он Брускову вполголоса.
И офицер смущался.
- Может, у них там это про обычай! - заметил капитан, гонец за
рагат-лукумом, хохотавший больше всех от приключения.
- Не может сего быть! Это вольность с нами. Что же он нас не за дворян
почитает. У себя бы в отечестве он этого сделать не отважился.
И умный Саблуков решил, что маркиз Морельен зазнался в России, благо
помещен во дворце князя Таврического, и смотрит теперь на русских людей, как
на дрянь, не стоящую вежливого обращения.
- Да зачем, спроси ты, он снял сапог? - приставала хозяйка к сыну,
стараясь обвинить гостя, а не любимца Жучка. - Колдовал он, я боюсь, у меня
под столом.
- Какое тут, черт, колдовство, матушка, - сердился Брусков. - Скотина
он невоспитанная. Вот и все!..
Спрашивали маркиза, зачем он снял сапог. Он жался и объяснял на разные