"Евгений Андреевич Салиас. Пандурочка " - читать интересную книгу автора

- Точно так-с!
- Что он? Спятил!
Молодой человек молчал.
- Так слушай ты, Петруша. И будь третейским судьей... Ты умница у меня.
Рассуди.
И князь внятно, медленно, вразумительно прочел письмо князя Девлета,
который кратко, но горячо и сердечно объяснял свой обман, двойной обман.
Относительно первого обмана, говорил он, его совесть была и осталась
спокойна, но относительно второго обмана совесть его возмутилась, он не
имеет ни дня, ни ночи покоя. Поэтому он решил не принимать награды, не
являться за ней в канцелярию и вместе с тем бежать от гнева вельможи на край
света. Кончив, князь спросил:
- Понял?
- Понял-с. Прав Василий Степанович, что аспид. Совесть взяла!
- Молокосос! Да разве аспидов совесть берет когда? - вскрикнул князь.
- Иуду, предателя Христова, позвольте доложить вашей светлости, - и
того совесть взяла, коли удавился. А Иуда хуже всякого аспида...
- Верно! Умница... Ну, говори, ты бы что сделал?
- Словить да поучить примерно. Что же другое?
- Как поучить?
- Как вашей светлости будет угодно.
- Не хочу я этого. Вот что!
- Тогда уж, как сказывать изволит Василий Степанович: наплевать надо.
- Ни за что! - воскликнул князь. - Так не оставлю, а, напротив,
примерно поучу всех других...
Молодой человек улыбался почтительно и наконец вымолвил нерешительно:
- Из-за ослушника одного да всем другим в ответ идти... Как можно! Ваша
светлость всегда справедливы. А это было бы по пословице: Матрена стащила, а
Алена за нее взвыла.
- Да вот погляди, как у меня все твои Алены если не завоют, то
заорут...

XIV

Строжайший приказ светлейшего был исполнен нескоро, но в точности.
Всякий день при докладе князь спрашивал у Попова, разыскан ли
Девлет-Ильдишев с женой, и каждый раз снова строго приказывал: весь свет
насквозь перерыть и перешарить, но чтобы офицер с женой были найдены и
доставлены.
И наконец однажды, чрез полтора месяца, Попов доложил, что беглецы
арестованы около Риги и уже привезены в столицу...
- Что прикажете с ними?
- Завтра же ко мне пораньше притащи и его, и ее... Я с ними сам
разделаюсь, собственноручно. Узнают они меня, да и вы все тоже...
Наутро, много ранее часа, когда обыкновенно начинался съезд и прием у
вельможи, в Таврический дворец были доставлены в бричке, с солдатом на
козлах около кучера, офицер и маленькая женщина.
Их привезли не в парадные апартаменты, а другим ходом, чрез частные
комнаты князя, прямо в его спальню... Но князь уже давно поднялся, умылся и,
покинув халат, вышел в кабинет.