"Евгений Андреевич Салиас. Пандурочка " - читать интересную книгу автора

теперь... Получить награду от человека за то, что обманул и насмеялся над
ним?.. Не могу и не могу...
И Девлет глубоко вздохнул, встал и начал взволнованно шагать по
маленькой комнате взад и вперед...
- В десятый раз сказываю тебе, - вымолвила княгиня. - Не ходи сам...
Напиши, все расскажи и откажись от наград, от всего. А там убежим куда. На
край света. Авось не разыщут... А если и разыщут по его приказу, то что же
он сделает. Ты не его жену законную украл... Ну, в Сибирь сошлет... И там
люди живут. А я так полагаю, что за чистосердечное признание и отказ от
награды незаслуженной он отплатит молчком, а не мщением.
Наступило молчание. Князь походил еще с полчаса, волнуясь и вздыхая, и
наконец воскликнул:
- Не могу... Решено! Укладывай пожитки, а я сяду писать...
- Слава Богу! По крайней мере, конец мучениям, - отозвалась она.
- И начало страхам! - прибавил он. - Да, он так не оставит. Он прикажет
нас разыскать в Петербурге, а когда не найдут, укажет розыск по всем трактам
почтовым. Да это что... Не сейчас, не теперь, так через месяц, ну, чрез
полгода, ну, через год... а все-таки разыщет и угонит в Сибирь или засадит в
Шлиссельбургскую крепость.
- Мне этого сердце не говорит... Да и беззаконие было бы это...
- Э-эх, бабы... Не знаешь ты ничего. А я сам на службе и знаю, что
творится по воле сильных людей... Теперь вот один в Шлиссельбурге уже второй
год сидит за то, что он только... Ну, да что зря болтать!.. Решено - и
конец. Укладывайся, а я мигом все на бумаге изложу. Сами выедем на Ригу, а
письмо оставлю, чтобы подали светлейшему чрез три дня.
В тот же вечер бричка с верхом тройкой почтовых лошадей выехала в
Нарвскую заставу. В ней были беглецы от гнева всесильного вельможи.

XIII

Когда после быстрого пути без остановок муж и жена очутились в
гостинице среди чужих людей и по норову, и по языку, - в Петербурге, в
Таврическом дворце, среди кипы бумаг, полученных в этот день, была бумага,
краткая, исписанная лишь на полутора страницах...
Вельможа, прочитав ее, перечел снова и, не обращая внимания на
следующие за ней, встал и начал ходить по кабинету...
- Эй, кто там! - крикнул он наконец громко. На пороге появился молодой
чиновник, недавно поступивший в канцелярию, сын родовитых дворян и крестник
князя, которого он очень любил и отличал.
Князь взял со стола бумагу.
- Вот, Петруша... Снеси это Попову... Сам снеси и скажи, что я прошу
прочесть, мне возвратить и прошу его совета, как мне поступить...
Когда молодой человек вышел, князь снова зашагал задумчивый, но
нетерпеливо поглядывал изредка на дверь, из которой ожидал возвращения
крестника и ответа.
Наконец этот снова явился с бумагой.
- Ну?
- Василий Степанович, - произнес он, улыбаясь, - прочитав, сказали:
"ах, аспид!"[10] А затем приказали доложить одно слово: "наплевать".
- Наплевать?!