"Саки (Г.Х.Монро). Игрушки мира" - читать интересную книгу автора

ней не заговаривал, а находилось немного желающих обеспокоить себя беседой
со старухой. Сегодня ее внезапно обуяла разговорчивость; она продолжала
говорить, быстро и нервно, глядя прямо перед собой и ни к кому конкретно не
обращаясь.
- Вой слышен не тогда, когда в замке кто-нибудь умирает. Когда здесь
умирает кто-то из семьи Черногратц, волки собираются отовсюду и воют на краю
леса незадолго до смертного часа. Всего несколько волков прячутся теперь в
этой части леса, но в былые времена, рассказывают старожилы, их было великое
множество, они крались среди теней и выли хором, а собаки в деревне и на
всех окрестных фермах прятались и лаяли в ярости и ужасе, отзываясь на вой
стаи волков. И когда душа умирающего покидала тело, в парке падало дерево.
Это случалось, когда Черногратц умирал в фамильном замке. Но если здесь
умрет чужак, ни один волк не станет выть и ни одно дерево не рухнет. О, нет!
В ее голосе звучали ноты вызова, почти презрения, когда она произносила
последние слова. Упитанная, одетая с чрезмерным шиком баронесса сердито
смотрела на неряшливую старуху, которая забыла про обычное, приличествующее
ей самоуничижение и заговорила в присутствии хозяев так непочтительно.
- Вы, кажется, очень много знаете о легенде фон Черногратцев, фройляйн
Шмидт, - резко заметила она. - Я и не подумать не могла, что семейные
истории входят в число предметов, находящихся в вашей компетенции".
Ответ на ее колкость был еще более неожиданным и удивительным, чем
монолог, который стал причиной вспышки.
- Я сама фон Черногратц, - сказала старуха, - именно поэтому я знаю
семейную историю.
- Вы - фон Черногратц? Вы! - зазвучал хор голосов, выражавших
недоверие.
- Когда мы сильно обеднели, - объяснила она, - и мне пришлось уйти и
давать платные уроки, я взяла другую фамилию; я думала, что так будет
спокойнее. Но мой дедушка провел мальчиком очень много времени в этом замке,
и мой отец частенько рассказывал про него разные истории, и, конечно, я
знала все семейные легенды и предания. Когда у человека ничего не остается,
кроме воспоминаний, он охраняет и бережет их особенно заботливо. Я немного
задумалась, когда поступала к вам на службу, я думала, что могу когда-нибудь
оказаться с вами в старом семейном особняке. Я хотела бы, чтобы этого не
случилось.
Когда она закончила говорить, настала тишина, а затем баронесса
перевела разговор на менее скользкие темы, чем семейные хроники. Но
впоследствии, когда старая гувернантка спокойно возвратилась к своим
обязанностям, все громче зазвучали насмешки и недоверчивые возгласы.
- Это дерзость, - вырвалось у барона, его выпученные глаза выражали шок
и смущение. - Как эта женщина могла позволить себе нечто подобное, сидя за
нашим столом! Она почти сказала нам, что мы - никто, и я не верю ни единому
слову. Она - всего лишь Шмидт и никто больше. Она поговорила с несколькими
крестьянами о старом семействе Черногратц и присвоила их историю и их
легенды.
- Она хочет представить себя значительной особой, - сказала
баронесса. - Она знает, что скоро не сможет работать, и хочет завоевать наши
симпатии. Подумать только, ее дедушка!
У баронессы было положенное количество дедов, но она никогда, никогда
ими не хвалилась.