"Саки (Г.Х.Монро). Игрушки мира" - читать интересную книгу автора

Маленький кот, отрезанный от обычных безопасных тропинок, лишился
всякого укрытия, и его конец был жалок. Октавиан шел по высокой луговой
траве менее бойко и жизнерадостно, чем обычно. И проходя мимо высокой ровной
стены, он посмотрел вверх и понял, что обнаружились нежеланные свидетели его
охотничьей экспедиции. Три побелевших лица были обращены к нему сверху, и
если когда-либо художник хотел запечатлеть холодную человеческую ненависть,
бессильную и все же неумолимую, бешеную и все же скрытую неподвижностью, -
он обнаружил бы ее в этом тройном пристальном взгляде, устремленном на
Октавиана.
- Мне очень жаль, но пришлось это сделать, - сказал Октавиан с
неподдельным сожалением в голосе.
- Зверь! - крик потрясающей силы одновременно сорвался с их губ.
Октавиан почувствовал, что каменная стена будет более восприимчива к
его убеждениям, чем этот сгусток человеческой враждебности, который над ней
возвышался; он принял мудрое решение отложить все мирные переговоры до более
подходящего случая.
Два дня спустя он отправился в лучшую кондитерскую в близлежащем
городке на поиски коробки конфет, которая по размеру и содержанию была бы
подходящим искуплением мрачного дела, совершенного под дубом на лугу. Первые
два экземпляра, которые ему тут же предъявили, были отвергнуты; на крышке
одной коробки была изображена стайка цыплят, на другой оказался полосатый
котенок. На третьей упаковке обнаружился узор попроще - несколько маков, и
Октавиан счел цветы забвения счастливым предзнаменованием. У него стало
гораздо легче на душе, когда коробку отправили в серый дом, и оттуда
принесли записку, что ее тут же передали детям. На следующее утро он
целеустремленно зашагал к длинной стене, оставив позади курятник и
свинарник, стоявшие посреди луга. Трое детей устроились на своей смотровой
точке, и на появление Октавиана никак не отреагировали. Когда Октавиан уныло
смирился с их безразличием, он заметил и странный оттенок травы под ногами.
Дерн кругом был усыпан шоколадными конфетами, здесь и там его однообразие
нарушалось яркими бумажными обертками или блестящими леденцами. Казалось,
заветная мечта жадного ребенка обрела воплощение на этом лугу. Жертва
Октавиана была с презрением отвергнута.
Его замешательство усилилось, когда дальнейшие события доказали, что
вина за разорение клеток с цыплятами лежала не на подозреваемом, уже
понесшем наказание; цыплята по-прежнему пропадали, и казалось весьма
вероятным, что кот навещал курятник, чтобы поохотиться на тамошних крыс. Из
разговоров слуг дети узнали результаты этого запоздалого пересмотра
приговора, и Октавиан однажды поднял с земли лист промокательной бумаги, на
котором было аккуратно выведено "Зверь. Крысы съели твоих цыплят". Ему еще
сильнее, чем раньше, хотелось по возможности смыть с себя пятно позора и
добиться более достойного прозвища от трех неумолимых судей.
И в один прекрасный день его посетило случайное вдохновение. Оливия,
его двухлетняя дочь, привыкла проводить с отцом время с полудня до часу дня,
пока ее няня насыщалась и переваривала свой обед и свой обычный роман. В это
самое время пустая стена обычно оживлялась присутствием трех маленьких
стражей.
Октавиан с кажущейся небрежностью принес Оливию в пределы видимости
наблюдателей и заметил (со скрытым восхищением) возрастающий интерес,
который оживил его доселе суровых соседей. Его маленькая Оливия, с обычным