"Ихара Сайкаку. Пять женщин, предавшихся любви " - читать интересную книгу автора

либо Нокадзи из Си-мабары, либо Огино из Симмати.
Заявил, что собирается в Цумуру на поклонение, приказал нести за собой
парадную накидку и отбыл, а на самом деле, похоже, отправился развлекаться.
Одиннадцатого августа, еще до рассвета, к упомянутой хитрой бабке
тихонько постучали в ставень. "Это я, Сэн!" - послышался шепот, и в комнату
упал узелок, наспех перевязанный шнурком.
"Не забыла ли чего-нибудь?" - забеспокоилась бабка и зажгла огонек.
В узелке оказалось пять связок медных денег, по одному моммэ [46]
каждая, и мелочи примерно на восемнадцать моммэ. Лежало там еще мерки две
дробленого рису, сушеная макрель, да в мешок для амулетов были засунуты
парные гребни, пестрый какаэоби - пояс с фартуком вместе, темное платье с
белыми крапинками, поношенный спальный халат, украшенный традиционным
узором, и носки из бумажной материи с прохудившимися пятками. Были там еще
соломенные сандалии с распущенными шнурками да камышовая шляпа, из тех, что
делают в Каге, с надписью "Тэмма, Хоригава".
"Вот уж лишняя эта надпись", - подумала бабка и осторожно, чтобы не
запачкать, принялась было счищать тушь, но тут опять кто-то постучал в
ворота, и на этот раз мужской голос произнес: "Бабушка, я пошел вперед!"
Спустя немного явилась и Сэн, дрожа всем телом.
- Выбрала самое удобное время, - сказала она.
Бабка подхватила узелок и быстро повела О-Сэн скрытой от людских глаз
тропинкой. Когда тропинка кончилась, она сказала:
- Уж потружусь, провожу тебя до Исэ. Дело благое!
Услышав это, О-Сэн состроила кислую мину.
- При ваших пожилых годах о таком длинном пути и думать страшно! Вы
только сведите меня с этим человеком, а сами возвращайтесь от Фусими назад с
ночной лодкой.
Ей уже хотелось отделаться от спутницы, в нетерпении она все ускоряла
шаг.
Только они подошли к мосту Киёбаси, как навстречу им Кюсити, работник
из того же дома, что О-Сэн. Идет узнать о своей очереди на уличное
дежурство.
Вот тебе и на! - они замечены... нечаянная помеха любви!
- Я ведь тоже все собирался сходить на богомолье в Исэ. А вот и
подходящие попутчики! Давайте я понесу вещи. К счастью, и деньги на дорогу у
меня с собой, так что я ни в чем вас не стесню...
Не зря Кюсити так рассыпался: он давно имел виды на О-Сэн.
Бабка изменилась в лице.
- Как люди увидят, что мужчина идет вместе с женщиной, каждый скажет,
что это неспроста. Особенно Дайдзингу-сама [47] этого очень не любит.
Навидались мы и наслышались о людях, которые таким поведением опозорили себя
перед всем светом. Нет, уж ты, сделай милость, не ходи с нами! - сказала
она.
- Ты обвиняешь меня в том, чего у меня и в мыслях нет, - возразил
Кюсити. - Я никаких видов на О-Сэн-доно не имею, и намерения у меня самые
благочестивые. А что касается любви, то "ее и без молитвы боги охраняют"!
[48] Нужно быть верным спутником, и тогда небеса будут к тебе милостивы. Так
что, если разрешит госпожа О-Сэн, я с вами пойду куда угодно, а на обратном
пути побываем в столице, повеселимся денька три-четыре. Кстати, сейчас в
Такао время любоваться листьями клена, а в Саге - самый грибной сезон. На