"Дороти Ли Сейерс. Отравители" - читать интересную книгу автора

было. Директор одного треста пустил себе пулю в лоб, и все заголовки кричали
исключительно о миллионах, которые пропали, и о разоренных компаньонах. То
же самое было и в его собственной газете, купленной по дороге на работу.
Трагическое отравление в Линкольне превратилось в туманную заметку в
последнем столбце, из которой стало ясно, что полиция по-прежнему ничего не
может сделать.
Несколько последующих дней были самыми неприятными из всех, какие только
пришлось пережить мистеру Маммери. У него выработалась привычка ранним утром
спускаться вниз и слоняться по кухне. Это действовало Этель на нервы, мисс
Саттон, наоборот, совсем не реагировала на это. Она поглядывала на него
снисходительно и даже, - как ему казалось, - не без определенной доли юмора.
В конце концов это было смешно. Что толку проверять завтраки, если все равно
ему приходится изо дня в день отсутствовать дома с полдесятого до шести?
В конторе Брукс посмеивался над его частыми телефонными звонками Этель,
но мистер Маммери не обращал на это внимания. Ему было спокойнее, когда он
слышал ее голос и знал, что она здорова и в безопасности.
Ничего не случилось и в ближайший четверг, он уже начал думать, что был
глупцом - и только. В этот вечер он поздно вернулся. Брукс уговорил его
пойти на холостяцкую вечеринку, устроенную в честь приятеля, который скоро
должен был жениться. Но он ушел оттуда в половине одиннадцатого, не дав
склонить себя на ночные забавы. В доме уже все спали, но на столе лежала
записка от мисс Саттон. В ней говорилось, что в кухне его ждет какао,
которое надо только подогреть. Он подогрел его в кастрюле, в которой оно
стояло, и получилась как раз одна чашка.
Он задумчиво отхлебнул глоток, стоя возле стола. Затем отставил чашку.
То ли просто его воображение разыгралось, то ли действительно вкус у какао
был какой-то странный? Он отхлебнул еще глоток и, не проглатывая, подержал
во рту, ощутив на языке легкий металлический привкус, очень неприятный. Им
овладел внезапный страх и он выплюнул жидкость в раковину.
Некоторое время он стоял без движения. Затем с особой точностью, словно
кто-то подсказывал ему эти движения, взял из кладовки пустую бутылку из-под
лекарства, прополоскал под краном и аккуратно вылил в нее содержимое чашки.
Сунул бутылку в карман пальто и на цыпочках прошел к черному ходу. Все так
же на цыпочках прокрался через сад к сараю, наклонился и зажег спичку. Он
точно знал, где оставил банку с ядом против сорняков: под полкой, позади
горшочков для цветов. Осторожно достал ее оттуда. Спичка догорела и обожгла
ему пальцы, но прежде чем зажечь другую, он на ощупь уже определил то, что
хотел знать: пробка снова была ослаблена.
Охваченный внезапной паникой, мистер Маммери стоял в сарае, пахнущем
землей, в выходной одежде и в пальто, в одной руке держа банку, а в другой
коробок спичек. Ему ужасно хотелось выбежать и рассказать кому-нибудь о
своем открытии.
Вместо этою он поставил банку на то же место, где она стояла, и вернулся
в дом. Снова идя через сад, он заметил свет в окне мисс Саттон. Это испугало
его больше, чем что либо до сих пор. Неужели она наблюдала за ним? Окно
Этель было темным. Если бы она выпила какой-то яд, везде горел бы свет и
царила беготня, как тогда, когда у него был приступ.
Сохраняя все ту же странную ясность мысли и точность действий, он зашел
на кухню, вымыл посуду и приготовил другую порцию какао, которую оставил в
кастрюльке. Затем тихонько прошел в спапьню. На пороге его приветствовал