"Андрей Николаевич Сахаров. Исторические портреты: 1762-1917, Екатерина II - Николай II ("Романовы" #2) " - читать интересную книгу автора

переменилась".
И все же она решила все стерпеть. "Вот рассуждение или, вернее,
заключение, - писала она спустя несколько десятилетий откровенно,
самонадеянно и несколько цинично, - которое я сделала, как только увидала,
что твердо основалась в России, и которое я никогда не теряла из виду ни на
минуту: 1) нравиться великому князю, 2) нравиться императрице, 3) нравиться
народу. Я хотела бы выполнить все три пункта, и если это мне не удалось, то
либо (желанные) предметы не были расположены к тому, чтоб это было, или же
Провидению это не было угодно; ибо поистине я ничем не пренебрегала, чтобы
этого достичь: угодливость, покорность, уважение, желание нравиться, желание
поступать, как следует, искренняя привязанность..."
Поначалу роскошь русского двора, постоянно сменявшие друг друга балы,
маскарады и другие развлечения увлекли юную принцессу, закружили ее в
бешеном вихре. Иначе и не могло быть, ведь когда она приехала в Россию, ей
было всего пятнадцать лет. Впервые у нее, девочки из небогатой семьи,
появились собственные средства. Она могла покупать себе наряды и
драгоценности и веселиться, как того требовали ее молодость, природная
веселость и нравы того времени. Впервые она оказалась и в центре внимания
большого двора, ей говорили комплименты, льстили, перед ней заискивали.
Выяснилось, что она вовсе не дурнушка, как думала о себе, но, напротив,
привлекательная и даже очаровательная молодая женщина. Казалось, именно ради
такой жизни она и приехала в Россию. Но уже скоро Екатерина обнаружила, что,
в сущности, оказалась в золотой клетке. Ее мать, возомнившая себя крупным
политиком и неуклюже пытавшаяся выполнить задание прусского короля -
агитировать в Петербурге в его пользу, быстро испортила отношения при дворе
и сразу после свадьбы Екатерины и Петра вынуждена была покинуть Россию. Ни с
отцом, ни с матерью будущей императрице увидеться уже не было суждено. Когда
Христиан Август умер, от имени Елизаветы Петровны Екатерине передали, что
слишком горевать не стоит, поскольку ее отец не был королем. Когда же умерла
и Иоганна Елизавета, Екатерине пришлось оплачивать ее долги. За каждым шагом
великой княгини зорко следили, она должна была подчиняться строгим правилам,
и даже письма к родителям за нее писали в Коллегии иностранных дел. Стоило
ей с кем-нибудь подружиться, сблизиться, как этого человека сразу же удаляли
прочь. Да и окружавшие ее вельможи на поверку оказались совсем не так
благодушны и благожелательны, как казалось вначале. Они постоянно плели
интриги, сплетничали и отчаянно боролись между собой за влияние на
императрицу Елизавету. Среди них было немало противников брака Петра
Федоровича с той, кого не без основания считали ставленницей прусского
короля, и они прилагали немало усилий, чтобы дискредитировать Екатерину в
глазах Елизаветы и петербургского общества. "Что же касается самой
императрицы, то она, сперва умилявшаяся на юную чету, носившую имена ее
родителей, позднее, по мере того как ее собственная красота угасала, стала
ревновать к молодости, уму и очарованию юной Екатерины. Великая княгиня
понимала, что для сохранения и упрочения своего положения ей надо бороться.
Сама жизнь учила ее искусству лести, компромисса, политического маневра.
Между тем придворные развлечения постепенно стали ей приедаться. Сколь
бы ни были они пышны и роскошны, удовлетвориться лишь ими Екатерина не
могла. Ее пытливый ум нуждался в пище иного рода. Заскучав, она стала искать
для себя отдушину, своего рода нишу, куда она могла бы укрыться от
посторонних глаз и где могла бы быть самой собой. Так она пристрастилась к