"В.Сафонов. Дорога на простор." - читать интересную книгу автора

нею до осени. Пыльные вихри вертелись по выжженной и вытоптанной земле. Но
когда люди паши стали мереть с голодухи, паша сжег свою крепость и побежал
степью к Азову.
И снова невидимые казачьи рои облепили его, обессиливая и добивая.
Тысячи турок и татар полегли в степи.
Потянулась назад вся рука - войско Кассима, не оставаться одному и
пальцу этой руки - Девлету. Но Девлет-бей был батырь. Он уходил последним.
Ни голод, ни жажда, ни казачьи засады не могли сломить его. Он охотился за
казаками так же, как те охотились за ним. Он появлялся внезапно там, где
его не ждали, и когда казаки залегали на его пути, он налетал на них
сзади, так что они сами попадали в западню.
И однажды на том месте, где ночевал Девлет, наутро нашли казаки,
посреди вытоптанной травы, пять колов. Пять страшных, мертвых, обнаженных
тел были насажены на колья. Ноги их были обуглены - их поджаривали заживо.
Мухи облепляли черные вывалившиеся языки мертвецов.
Еле узнали казаки своих товарищей. Поскидали шапки и, спилив колы, в
молчании зарыли вместе с трупами.
Постепенно казачьи ватаги отстали от неуловимо уходившего Девлета.
Лишь одна ватага все гналась за ним. И она настигла его, и в отчаянной
сече схлестнулись казаки с башибузуками. Тут увидел Гаврюха, как рубится,
гикая, высоко вздернув рассеченную бровь, Богдан Брязга, Ермаков побратим.
Казаки вели бой так, чтобы отсечь Девлет-бея от его людей. Он не
хоронился за своими, с бешеным воем он вынесся вперед, на казаков, когда
увидел, что отступать поздно. И его завлекали, дразня, до тех пор, пока,
смешавшись, кидая позади себя раненых и мертвецов, не поворотили коней и
не кинулись врассыпную его люди, оставшиеся без начальника. И все же его
не смогли взять. Он убил нескольких казаков, подскочивших к нему, и
поскакал на арабском коне, опережая преследователей.
После долгой скачки Девлет огляделся. Конь шатнулся под ним. Тогда он
бросил отслужившего коня и приложил ухо к земле. Земля молчала. И Девлет
подумал, что вот он вовсе один в степи.
Но он не был один. Был казак, не потерявший его следа. И конь этого
казака тоже пал.
Когда Девлет остановился, этот казак сделал круг около него. И голод,
и жажда равно мучили обоих. Казак этот был тонок и худ, ни ружья, ни лука
не осталось у него. Но с бесконечным терпением, терпением самих степей,
продолжал он свою охоту за силачом.
Девлет петлял, он то шел нетвердым шагом, то останавливался.
Казалось, у него не было цели. И, потаенно следя за ним, так же петлял
казак.
Снова на то же место в степи вернулся Девлет. У круглого усохшего
болотца он сел, пригнувшись, как заяц. Взлетела стайка птиц, вспугнутая
ползущим казаком. Девлет почти не шевельнулся, только поправил длинное
ружье между коленями. Казак закричал, как кричит в лугах птица выпь, и
бесшумно, по-змеиному, опять отполз в сторону. Медленно он очертил дугу, -
она привела его в тыл болотца.
Так они провели долгие часы: один - оцепенело сидящий, другой -
изнывающий от жажды, подвигающийся вершок за вершком. За кочками он увидел
бритый затылок турка под шапкой, вдавленной посредине так, что бока ее
подымались, как заячьи уши.