"Михаил Садовский. Фитиль для керосинки" - читать интересную книгу авторанедвижимой собственностью с лесом под боком, удобным сообщением с городом и
обжитым миром вокруг. Пытались на этой площади поставить сараи, привозили готовые металлические коробки - утром глядь: уже расположился темноохровый коробок, и возня около него какая-то... но через неделю-две - снова пусто. Кто-то из начальства следил, видно, за порядком и не допускал самодеятельности, а откупиться у нарушителей не хватало средств. Однако, неожиданно в конце апреля на улице, заканчивающейся этим пустырем, появились двое: один с широкой красной доской-линейкой, торчащей вверх, другой с подзорной трубой на треноге, и стали они двигаться вдоль заборов по направлению к пустырю, перетаскивая линейку и переставляя треногу, а достигнув его, и там продолжили свою возню. На вопрос вездесущей Прасковьи: "Што будить?" - Длинный, что с линейкой, ответил: - Что надо. - А короткий, который любовался все время на линейку сквозь стекла, добавил: - Строить будем, бабуся!.. пора. Что значило "пора", трудно сказать, но бульдозер сгреб груду кирпича ближе к дороге, потом появился тракторик с ковшом и стал копать траншею под фундамент, а следом появились бетонные столбы, обрезной тес, вырос забор и скрыл от глаз, что происходило внутри. Только несколько раз приезжали мощные грузовики с откидными бортами и привозили невиданные бревна огромной толщины и буроватого цвета. С трудом они пробирались в ворота, и хоромы росли, действительно, не по дням, а по часам. Кому и зачем их строят, никто не знал. Потом поползли слухи, потом приезжала как-то раз "Победа" посредине дня, и видели сквозь щель, что выходил из нее один важный генеральского вида человек и мирно гулял, не распоряжался, а тот, что за ним всюду следовал, сгибался и заискивал - слов слышно не было. - Ня будить дела. - Философски заметила баба Паша. - Гиблое место. - Почему? - Спросила ее соседка. - Потому. Гиблая ... здря стараются. Попросту здря. Через три месяца, т.е к июлю, дом был готов. Стоял он высоко, и всем была заметна невиданная в поселке прежде настоящая черепица на крыше, стволы лиственницы, как выяснили, откуда-то из Сибири привезенной, обшили вагонкой, а ее пропитали олифой, и стояли хоромы, как с рисунка сказки "О золотой рыбке", но вместо старика и старухи поселился в них тот важный дородный генерал с челядью, и каждое утро уезжал на "Победе" с шофером. К дому привыкли быстро. Вдоль забора, сразу же заросшего травой, по осени собирали маслят и подберезовиков, дивились, как привозили целый сад в поместье - яблони и вишни, уж не меньше, как пятилетки, с корнями не в мешковине, а в досчатых ящиках, и опускали в ямы с помощью маленького трактора... А через год попривыкли к соседям, которые никого не тревожили, через два, когда сад зацвел, к ним, как и ко всем в поселке, стали лазать соседские мальчишки за яблоками, особенно скороспелками, не боясь грозного генеральского вида и привязанного рычащего пса. И тут снова появились рабочие и стали тянуть по верху забора колючку, да не то чтобы просто поверху досок, как у многих в поселке, чтоб уберечься от малолетних безобразников, а располагали ее на роликах, будто электрические провода. Так оно, видно, и оказалось, да никто бы и не поверил - невиданное это было дело. |
|
|