"Михаил Садовский. Фитиль для керосинки" - читать интересную книгу авторасразу...
- Ты же тоже тогда не положила ключ под коврик. - Я знала, что они не вернутся... - Ты знала??? - Это было не трудно, поверь мне... - Да, да... - как бы подтвердил он, - а я, чтобы не передумать... но ты же сказала, что меня не отпустишь одного... - Да. Я хочу лежать в земле, где чтят могилы даже через пять тысяч лет... ты не дашь им шанса... не попрешься на Красную площадь и не будешь фарцовщиком... - Бобе, ты мне испортила всю личную жизнь, - вдруг сказал он совсем другим тоном. - Я? - Рядом с тобой все женщины кажутся такими пресными и глупыми... - Ну, ладно, ладно, ешефича... Как же, конечно, - ее любимое слово. Тогда, после первой темной, которую ему устроили по случаю вступления жиденка в новый класс, он оробел и притих, лелеял свой синяк на выпиравшей скуле и соображал, что бы такое придумать и завтра не ходить в школу... но бабушка будто читала мысли: - Ты вот что - наплюй на синяк, и вернись в класс веселым и счастливым. - А если они опять... - но бабушка не дала договорить: - Опережай, ешефича, а то пропадешь... - и он не отступил. - А это все заживет - не вспомнишь, где было, - говорила она, прижимая что-то жгучее к ссадине на руке после драки на следующий день... Только семнадцать лет спустя они случайно узнали, что его отца, а ее зятя, них была своя фантазия - с Интербригадовцами рассчитаться в светлый праздник Октября... что ж - неплохая выдумка... они были эстеты... о смерти его матери они узнали годом позже - там все было буднично: по справке и без вмешательства свинца... Когда кончилась война, они уже успели известить, что бомба попала точно в их дом, и его не стало, но после справок о реабилитации дочери и зятя бабушка решила вернуться. Внук уже отслужил и мог вне конкурса поступить в институт, а им полагалась компенсация и квартира. Снова жили у ее подруги - и с этой по ночам говорили... Потом его семейное инсти тутское общежитие, в котором бобе готовила на весь этаж, потом коммуналка в память о заслугах зятя в Испании, и, наконец, эта "хрущеба", которая их вполне устраивала, и, в самом деле, была очень уютной. Когда его распределяли, бабушка сказала: "Нет. Еще одного переезда, да в Сибирь, я не перенесу", - одела все свое черное и пошла в институт. Произошло чудо - место работы поменяли, внука втиснули в контору, которая неизвестно чем занималась, но исправно проверяла присутствие сотрудников на рабочих местах, выдавала им зарплату, собирала проф союзные взносы и платила по бюллетеню. Он быстро сориентировался, за три года состряпал диссертацию, с боем защитил ее в головном предприятии, про него говорили, что очень талантливый, подающий надежды, но... он оказался перед новым распределением - теперь ему позволительно было искать место самому, на прежней работе такие специалисты "оказалось" не требовались. Фамилия обманывала - лицо нет. По телефону на вопрос нужны ли специалисты согласно объявлению, отвечали "да", а в назначенное время в отделе кадров, после того, как видели его и |
|
|