"Екатерина Садур. Перелетные работы" - читать интересную книгу автора

- А меня мама учит, - ответила я. - Она прошлой зимой приезжала из
Ленинграда и говорила со мной по-английски... Энгел, - сказала я. - Так
по-английски будет ангел. Два этих слова похожи.
Потом я назвала по-английски все предметы в комнате, деревья за окном и
широкую одежду на Натке - юбку с кофтой и сапоги.
Натка с Аленкой вышли в прихожую - собираться.
Дядя Кирша учтиво подал ей плащ, и этот черный шелестящий плащ я тоже
безжалостно назвала по-английски.
- А мой плащ как называется? - спросила Аленка, застегивая свой
маленький плащик.
- Так и называется, - ответила я. - Плащ-чик!
Потом я смотрела в окно, как они уходят.
- Вон Лелька-то как тебя, дуру, обскакала, - услышала я. - А ей только
четыре года! - и Натка широкой рукой отвесила Аленке подзатыльник. Аленка
заплакала. Потом они свернули за угол, и их стало не видно. Паша-Арбуз
выбежал на край тротуара и плюнул им на дорогу. Натка закричала проклятия.
Аленка громко рыдала.



ГЛАВА 2 - ТЕЛЕГА С ЛОМОВОЙ ЛОШАДЬЮ У ЗООПАРКА

Мы с тетей Грушей собрались в магазин. Тетя Груша вынесла из кухни
сумку из синего кожзаменителя, положила в нее плетеную сетку, два прозрачных
полиэтиленовых мешочка и белый с красными буквами пакетик из-под молока.
- Мы прочитали "Питера Пена", - напомнила я.
- Ах да! - сказала тетя Груша и подошла к столу.
Каждый вечер мы садились с ней за овальный стол, включали настольную
лампу, и тетя Груша читала мне книжки, принесенные из библиотеки. Когда она
читала мне книжку про золотой ключик, то, подражая дяде Кирше, говорила
Буратино┤ и картаво произносила букву "р". Дядя Кирша молча лежал на диване
и слушал.
Я любила перелистывать страницы и притворяться, что читаю сама;
единственное - мне не нравились квадратные фиолетовые штампы, безжалостно
проставленные в каждой книге. Перед настольной лампой лежали "Лев, колдунья
и платяной шкаф", "Малахитовая шка-тулка" и "Голубой цветок".
На обложке "Голубого цветка" были нарисованы два брата, и оба они
протягивали руки к какому-то простому хлипкому васильку. И я знала, что один
из них умер из-за этого василька, и умоляла тетю Грушу поскорее мне про них
прочитать.
- Но ведь мы еще не закончили "Питера Пена", - удивлялась она.
- Быстрее, быстрее, - подгоняла я ее каждый вечер. - Сколько там
осталось до конца?
- Тебе неинтересно, Леля? - спрашивала тетя Груша.
- Интересно, - томилась я. - Ну читай же, читай!
И дядя Кирша нетерпеливо ворочался на диване.
Тети-Грушина сумка проглотила "Питера Пена", дядя Кирша зашну-ровал
ботинки, и мы наконец-то вышли на улицу. Под деревьями подростки играли в
"ножички". Один из них сбросил школьный пид-жак, расстегнул рубашку и концы
завязал узлом на животе. У него была тонкая длинная шея с глубокой ямочкой