"Екатерина Садур. Перелетные работы" - читать интересную книгу автора

- У меня был гувернер. Гувернер - это тот, кто говорит по-французски. А
рубашки я носил с золотыми запонками, и на всех носовых платках было вышито:
"Куликов".
- О чем они говорят? - встревоженно спросила Аленка.
- Они говорят по-иностранному, - махнула я рукой и хотела продолжить
чтение, но Аленка взволнованно попросила:
- Пойдем послушаем!
Мне пришлось спрятать букварь обратно под ванну и вернуть-ся в комнату.
Сделав благородное лицо, дядя Кирша по-прежнему стоял у окна.
- Парле ву франсе? - спросил он, увидев нас. - Уи или нет?
Аленка замерла в дверях. Она не знала, что можно говорить на каком-то
другом языке. Тетя Груша печально слушала, думая, что ответить дяде Кирше.
Натка энергично листала альбом с фотографиями. Все лица на фотографиях были
благородными, и дядя Кирша, чтобы на них походить, выпячивал вперед нижнюю
челюсть, опускал глаза и высоко поднимал голову, чтобы хоть что-то
разглядеть.
- Батюшки! - воскликнула Натка и засмеялась. - Да ведь это же открытки!
Самые что ни на есть настоящие открытки!
И она протянула нам раскрытую страницу альбома. К странице была
приклеена черно-белая открытка, изображавшая маленького, прехорошенького
мальчика, стоявшего на коленях перед елкой. На ветке сидел ангел, свесив
вниз крошечные разутые ножки, и что-то читал ему по книге. На мальчике была
шелковая ночная рубашка, а завитые волосы почти доходили ему до плеч. И
несмотря на то, что открытка была черно-белой, кто-то раскрасил ему щеки
красным карандашом.
- Богом клянусь! - развеселилась Натка. - У нас дома точно такая же
висит на зеркале. Иди, Аленушка, посмотри!
Мы с Аленкой подошли.
- Это я покрасила мальчику щеки, - призналась я. - Тетя Груша недавно
купила мне цветные карандаши...
Но что было дальше, я не успела рассказать, потому что мне показалось,
что одним глазом Аленка глядит на открытку, а другим - на выключенное радио
на стене. Мне стало весело, что у нее так разъехались глаза. Я захохотала.
- Напакостила и рада, - мрачно сказал дядя Кирша.
Тетя Груша торопливо привстала с дивана, чтобы заступиться за меня, но
дядя Кирша снова сделал благородное лицо и смущенно обратился к Натке:
- И все же это фотография, Натали. Мой гувернер как-то сфо-тографировал
меня и отослал снимок в один модный журнал. Там с него напечатали открытку,
а к рождественской елке пририсовали эту смешную фигурку.
- Сомнительно, - пожала плечами Натка.
- Слово дворянина, - небрежно усмехнулся дядя Кирша и захлоп-нул
альбом. - C'est tout!
- А я могу по-английски, - сказала я.
- Врешь, - засмеялась Натка.
- Врешь, - подхватил дядя Кирша.
И даже тетя Груша удивленно на меня посмотрела.
- Эге-гей! - сказала я. - Так по-английски будет Аленка. - (Аленка
подняла голову, и оба ее глаза съехались к переносице.) - Гуо! - засмеялась
я. - Так по-английски будут глаза.
- Откуда ты знаешь? - спросила притихшая Натка.