"Герман Садулаев. Одна ласточка еще не делает весны " - читать интересную книгу автора

42

Дунг-дунг! Лязгают колеса товарного вагона. Железные колеса, без обода
и спиц, литые диски с прорезями. "Красное колесо, без обода и спиц, убежало
на вольную волю, покатилось по синему полю". (ецнлоС). А вот еще загадка:
"железное колесо с двенадцатью спицами, вращением своим убивающее все
живое". (ямерВ).
В товарном вагоне люди, мрачные мужчины, подавленные женщины, голосящие
дети. В углах горки замерзших фекалий и обледеневшая моча. Холодно. Нет
воды. Нет еды. Есть уже несколько мертвых тел: их вынесут на ближайшей
остановке. Если вынесут. Если не вынесут, то мертвые поедут дальше, с
живыми, в новые земли, в Великую Степь.
1944 год. Спецоперация по выселению. Село окружили плотным кольцом
части НКВД. Окопались, поставили пулеметы. Только после - зашли. Всех мужчин
от 14 лет собрали в школе, чтобы избежать сопротивления. В это время
выселяли женщин, стариков, детей. Потом погрузили мужчин. Отвезли на
железнодорожную станцию и запломбировали в товарных вагонах. Навесили замки,
залепили сургучом. Прими посылку, Великая Степь!
Тогда зашли в наш двор. Увидели русскую женщину, ее грудных детей.
Решили оставить. Забрали мужа-чеченца.
Русской женщиной была моя бабушка, а одним из ее грудных детей - мой
отец.
Так они оставили нас на нашей земле, с нашей матерью. И так они
оторвали нас от груди нашей матери-родины, которая в товарных вагонах
выселилась в Великую Степь. Приехали русские, заняли пустые дома, поделили
пожитки и скотину. Среди них и вырос отец, не зная чеченского языка,
откликаясь на русское имя Борис, вместо того, которым его нарекли при
рождении. Была ли в том наша вина?
В 1957 году чеченцы вернулись. Борис увидел своего отца, который
вернулся с другой женой и его новыми единокровными братьями. Бросился к
нему, хотел обнять, поцеловать. Отец грубо оттолкнул. У чеченцев не принято
проявлять нежность к жене и детям при посторонних людях. Откуда об этом было
знать Борису, он вырос среди русских. Была ли в том наша вина?
Так мы стали жить, разделенные сами в себе, чужие для тех, чужие для
этих. Смешавшие в себе кровь двух племен, когда небо решило, что эти племена
должны свою кровь не смешивать, но проливать. И в этом была наша вина.


43

Большой кирпичный дом строит Салауди. У Салауди сыновья, сами с
лопатами, мешают раствор. Нанятый за высокую цену пожилой каменщик курит
"Приму" и руководит стройкой. Заходят соседи, смотрят. Втайне завидуют, им
не построить такого дома, вслух смеются: "Э, Салауди, что такой подвал под
домом выкопал? Никак собственным бомбоубежищем решил обзавестись на случай
третьей мировой войны? Если прилетят американцы и сбросят атомную бомбу, не
поможет тебе твой подвал, Салауди!".
Молчит Салауди. Пусть зубоскалят, у самих дома без подвала, саманные.
Такие от одной взрывной волны развалятся. Салауди знал, что такое взрывная