"Людмила Николаевна Сабинина. Характеристика" - читать интересную книгу автора

Людмила Николаевна Сабинина


Характеристика

Урок математики подходил к концу, Аделаида Ивановна, математичка,
собрала на своем столе тетради, классный журнал, засунула все в портфель,
посмотрела на окно и сказала:
- Ребята! Торопитесь, побыстрее усваивайте учебный материал! Новый год
у ворот!
Я оторопел прямо. Нечего сказать. Четырнадцатое сентября, на улице
жарища, вон пацаны в одних майках мяч по улице гоняют, а она - про Новый
год!
- Да, ребята, - продолжала маленькая, шустрая Аделаида Ивановна. Глазки
ее забегали беспокойно по рядам, ребячья светлая челка запрыгала над
сморщенным румяным личиком. Ни дать ни взять - пионерка, только пожилая.
Недаром ребята прозвали ее "юный математик". - Да, ребята! Новый год на
пороге. Неужели вы не чувствуете запах снега, запах елки?! Чувствуете,
ребята? Елка! - вздохнула Аделаида Ивановна. - Я ее как будто вижу,
нарядную, всю в лампочках!.. А материал у нас не пройден! Даже не начат, в
сущности. Ужас, ужас! Ребята! Если так и дальше пойдет, это будет просто
ужасно! Мы должны немедленно...
- Дает наш "юный математик", - шепнул я соседу по парте, Вадьке
Белосельскому. - Шуточки, Новый год у ворот. А я купаться было собрался.
Вадька ничего не ответил, не шелохнулся даже. Только покосился на меня
прищуренным карим глазом и слегка отвернул свою розовую скулу. Сидит прямо,
руки на парте сложены. Слушает речь педагога внимательно, как и подобает
прилежному ученику. И подумать только, я с ним раньше дружил... С третьего
класса.
В сущности, Вадька просто чурка, а не человек. Особенно уши меня
раздражают. Кругленькие, небольшие такие уши, к черепу аккуратно
приставлены. Приличные, разумные уши. Бывает, отвернется Вадик, замолчит,
вот как сейчас, что ли, а уши как будто за него говорят: "Это все меня не
касается, делайте как хотите. Лично я уверен в себе и вообще попусту терять
время не намерен..."
И все в таком роде. У меня иной раз руки так и зачешутся, вот бы
влепить! Да нельзя. Не маленькие. Девятый класс, не до драк... Едва успеешь
уроки выучить, а на другой день вдвое больше навалят... Ничего не поделаешь,
двадцатый век, поток информации...
Я бы, между прочим, с удовольствием пожил бы где-нибудь в начале
девятнадцатого: бредешь себе тихонько по улице, извозчик плетется,
пара-другая прохожих, ну, там, Онегин какой-нибудь катит - "морозной пылью
серебрится его бобровый воротник". У забора свинья разгуливает, куры с
петухом... Красота! На досуге помечтаешь о том о сем. Что такое вообще
человек, чем дышит личность, и всякая такая заумь, о чем сейчас и вспомнить
некогда.
Конечно, надолго я бы там задерживаться не стал, но все-таки побывал бы
основательно. Отдохнул бы душой, что ли, самоуглубился бы, полюбовался бы на
всякие там закаты и восходы, на весну и осень, погрелся бы на солнышке.
А то все некогда. Утром - в школу, в два часа из-за парты выскочишь да