"Рафаэль Сабатини. Торквемада и испанская инквизиция" - читать интересную книгу автора

непосредственное исполнение приговоров было возложено целиком и полностью на
гражданские власти; и на этом отчуждении духовенства от осуществления казней
настоял сам Святой Августин. Но уже на исходе четвертого века
священнослужители сами занимаются преданием еретиков смерти...
Испанский теолог Присциллиан руководствовался изречением Святого Павла:
"Разве вы не знаете, что вы и есть Храм Божий?", требуя чистотой и
безгрешием достигать достойного существования. На этом постулате он построил
учение сурового аскетизма и настаивал на запрещении браков для духовенства.
В то время обет безбрачия был необязательным (Декрет Сириция (384-399) через
пять лет после казни Присциллиана ввел строгий целибат (обязательное
безбрачие католического духовенства - прим. пер.) для священников всех
рангов выше подьячих и расторгнул все браки духовых лиц, заключенные к тому
времени. Лев Великий в середине пятого века еще больше расширил этот запрет,
включив сюда и подьячих, до той поры не охваченных целибатом. Это явилось
одной из крупнейших причин разъединения, произошедшего между греческой и
латинской церквями) , и, объявив этот запрет законом Христовым, он сам
подставил себя под обвинение в ереси. Его обвинили в колдовстве и
безнравственности, в 380 году отлучили от церкви и сожгли заживо вместе с
несколькими его соратниками по приказу двух христианских епископов.
Присциллиана считают первым мучеником, сожженным испанской и инквизицией.
Необходимо добавить, что этот поступок вызвал глубочайшее возмущение
значительной части духовенства против ответственных за сей немилосердный акт
двух епископов, а Святой Мартин из Тура горячо осудил их действия. Однако
негодование было спровоцировано не фактом казни людей за ересь, а тем
обстоятельством, что экзекуции подверглись священнослужители. Дело в том,
что частью учения ранней христианской церкви было правило, запрещавшее
христианину в любом качестве - судьи, конвоира, экзекутора - способствовать
смерти своего единоверца; отчасти благодаря непреклонному следованию этому
наставлению христиане в свое время привлекали к себе сторонников и вызывали,
как мы уже знаем, недовольство правителей Рима. Теперь, при возросшем
могуществе церкви, это наставление выполнялось не так строго, но все-таки
определенные ограничения существовали, и потому было сочтено, что те два
прелата, на которых лежала ответственность за смерть присциллианцев, вышли
за рамки дозволенного.
Принципы устройства инквизиции сформировались именно тогда и сыграли
важную роль в ее становлении.
К тому времени церковь стала отождествлять себя с государством: она
укрепила свои структуры и приобрела такое влияние, что государство потеряло
способность существовать независимо от нее и стало ее инструментом.
Гражданские законы строго соответствовали ее доктринам; общепринятая мораль
основывалась на ее духовных заповедях; искусство - живопись, скульптура,
литература и музыка, - приспособленное к ее нуждам, было стеснено узкими
рамками ограничений; науки и ремесла поощрялись только в пределах ее нужд, и
их развитие в значительной степени сдерживалось ее установками; сам отдых
людей регулировался в духе церковных постулатов.
Тем не менее, во всех отношениях оказывая на государство столь глубокое
влияние, что государство и церковь представлялись одним неразделимым целым,
она оставалась независимой. Поэтому когда Римская империя, казалось,
служившая церкви главной опорой, уже лежала в руинах после нашествия
варваров, сама церковь ничуть не пострадала от этих потрясений. Устояв, она