"Рафаэль Сабатини. Торквемада и испанская инквизиция" - читать интересную книгу автора

считать тормозом для человечества. И это, в конечном счете, наведет читателя
на мысль, что ему не дано права бросать упреки в адрес верований других
людей, равно как и у тех нет оснований не одобрять его приверженности.
Если испанская инквизиция показана здесь как безжалостная машина
уничтожения, колеса которой забрызганы кровью искалеченных поколений, это
еще отнюдь не означает, что гонения на религиозной почве являются позорной
страницей истории только римской церкви.
Да, она осуществляла преследования, пользуясь огромным влиянием
духовенства, и сила ее была чрезвычайно велика. Притеснения, которым
подвергалась всякая протестантская церковь, направлялись из единого центра,
однако клерикальное влияние в протестантских странах было относительно
слабым.
Мы ссылаемся на Леки, чтобы кто-нибудь не поддался соблазну
использовать написанное как доказательство нехристианской жестокости
христиан. Необходимо помнить, что на месте Торквемады, которому, к
несчастью, сопутствовал успех, мог оказаться Джон Нокс Кровавый7 при Эдуарде
VI и о призыве самих анабаптистов пустить кровь всем, кто не был крещен по
их канонам.
Р.С.

Глава I. РАННИЕ ГОНЕНИЯ

Чтобы проследить историю инквизиции от ее истоков, необходимо окунуться
в глубину веков, подобно Парамо (Луис Парамо (сицилийский инквизитор). "О
происхождении и развитии Святой Инквизиции". Прим. пер.: первый труд по
истории инквизиции с точки зрения официальной католической церкви, издан в
1598. Здесь и далее: постраничные примечания принадлежат автору, некоторые
дополнения к ним, а также сноски - переводы иностранных слов и выражений -
переводчику ); можно и не согласиться с ним в том, что сам Бог был первым
инквизитором, что первый "акт веры" был совершен над Адамом и Евой и что
изгнание их из Эдема является, собственно говоря, прецедентом для
конфискации имущества еретиков.
Тем не менее, обращение к далекому прошлому необходимо, ибо первые
сведения об этой организации восходят к самой заре христианства.
Невозможно найти в истории более плачевного урока, чем неспособность
человечества установить такое отношение к религии, принимаемой с несомненной
искренностью и рвением, которое из самих этих чувств не порождало бы
озлобление и вражду. Как только с появлением серьезных оснований для
сомнений ослабевает вера, как только определенная степень равнодушия
вкрадывается в обряды главенствующего культа, представители его начинают
нетерпимо относиться к людям, исповедующим другие культы. И тогда
нетерпимость становится самим воздухом религии, и - если имеется сила - нет
недостатка в ее проявлениях в виде гонений.
Подобные прискорбные черты свойственны и любой другой религии, но ни в
одной они не обнаружились с такой чрезвычайной аномалией, как в
христианстве, которое зарождалось на идеях милосердия, терпения и терпимости
и главным принципом которого была возвышенная заповедь его основателя:
"Возлюби ближнего своего".
Притеснения неизменно сопутствовали распространению христианства с
момента его возникновения, в чем внимательный исследователь обнаружит