"Юрий Сергеевич Рытхеу. Самые красивые корабли (Повесть)" - читать интересную книгу автораотчетливостью вспоминалось родное прибрежное селение и вся тамошняя жизнь
представлялась куда привлекательнее, чем тундровая. На исходе седьмой зимы в стойбище приехал еще один человек. Он казался настоящим чукчей, потому что одет был в кухлянку, меховые штаны, камусовые торбаса и вдобавок хорошо говорил по-чукотски. Приезжий собрал в яранге Армоля пастухов и уж в который раз стал говорить, что жителям тундры грамота так же необходима, как и прибрежным жителям, которые, по его словам, уже все умели различать следы человеческой речи на бумаге. Гость просил отдать ему детей, которых он клялся вернуть целыми и невредимыми - только научит их чтению и письму. Пастухи внимательно слушали и усердно курили табак, привезенный гостем. Они привыкли к таким разговорам. Почему же не послушать интересные новости? Все равно никто не отдаст свое дитя на обучение делу, которое и взрослым-то кажется никчемным. - Новая жизнь идет в тундру, - продолжал приезжий. - Эта жизнь - будущее ваших детей. Став взрослыми, они вам не скажут спасибо, если вы сейчас не прислушаетесь ко мне и не пошлете детей в школу. Я знаю, что это нелегко. Я сам жил и рос в деревне и был пастухом. - Оленей пас? - спросил кто-то из собравшихся. - Коров и свиней пас, - ответил приезжий, - и гусей. - Ну и умеешь врать ты! - не выдержал Атык. - Как же можно пасти птицу? Она же летает! Может быть, скажешь, что и летать умеешь? Вопрос Атыка внес оживление, всем стало интересно: что теперь скажет бывший пастух коров и гусей. - И человек тоже летает, - совершенно спокойно ответил гость. - И гуси такие есть, которые летать не умеют. Домашние гуси. Так кто хочет первым Пастухи с любопытством сгрудились вокруг него: интересно посмотреть на орудия письма. - А можешь ты изобразить мое имя, имя моей жены, дочери? - спросил Атык. - Скажи - увидишь, - невозмутимо ответил приезжий. Атыку вдруг стало страшно, и он отпрянул назад. - А я думал, что ты настоящий мужчина, - не скрывая презрения, произнес гость. - Даю слово: ни с тобой, ни с твоими близкими ничего не случится. Атык покраснел от стыда и опустил голову. - Атык я, дочку зовут Тынэна, а жену - Юнэу, - тихо сказал он. Кусочек дерева с наконечником из пачкающего камня, будто заяц по снежной целине, побежал по белому полю бумаги, оставляя петляющие следы. Атык внимательно наблюдал. - Где тут мое имя? - спросил он, когда гость закончил писать. - Вот оно. Сзади навалились пастухи: им тоже хотелось увидеть имя своего товарища на бумаге. - Непохож, - сказал кто-то из-за спины. - Вот тут Тынэна, а это - Юнэу, - показал гость. - Как же так? - недоверчиво произнес Атык. - Ведь девочка меньше родителей, а тут она больше. Наверное, ты все врешь! И про нелетающих гусей, и про летающих людей. Лучше по-хорошему уезжай-ка отсюда. Завтра мы дадим тебе провожатого. И советую - бросай свое дело. Ты человек взрослый и сильный. Оставался бы лучше пастухом, не смешил людей. |
|
|