"Владимир Рыбаков. Тавро " - читать интересную книгу автора

Выслушав рассказ Мальцева, вопрос задал француз помоложе:
- Значит, у вас остался советский паспорт для внутреннего потребления?
Где же он?
- Я его сжег. На всякий случай. Следователи искренне улыбнулись:
- На всякий случай? Что это значит? "А может, они просто маменькины
сынки?" - подумалось Мальцеву.
- Это значит, господа, что я опасался, не отправят ли меня, найдя
советский паспорт, назад. Следователь помоложе продолжал удивляться:
- Но почему же? Норвегия никогда не выдает. Вот если бы вы попали в
Финляндию... Вы разве не знали?
Проснувшееся в Мальцеве раздражение стало вытеснять осторожность:
- Что я должен был знать? Не впервые самые либеральные и
демократические страны Запада выдают беглецов. Береженого - Бог бережет.
Следователь не переставал изумляться:
- Это клевета. Франция никогда никого не выдавала, и если вы будете
продолжать в таком тоне, то...
Коллега постарше мягко остановил его:
- Ты забываешь, что месье Мальцев - француз, а не иностранец. Печальные
ошибки всегда случаются, они неизбежны. Нужно стараться, чтобы их было как
можно меньше, не правда ли, месье Мальцев?
Невысказанная угроза и чеканная вежливость отрезвили Святослава,
напомнили, что нужно держать ухо востро. "Черт, в Союзе быть иностранцем -
спасение. А здесь? Почему он подчеркнул, что я - француз?"
- Да, да, непременно, а как же... Следователь продолжал с видимым
благодушием:
- Вы устроились в гостинице сравнительно недавно. Скажите, пожалуйста,
где вы жили раньше? Где?
Установившаяся в кабинете тишина хлестнула Мальцева по нервам. Он в
глубине души не верил, - несмотря на светлый кабинет, добродушие
следователей и знания о французской демократии, - что его остановили на
улице только для беседы. Он не мог себе представить, что его, сбежавшего из
Советского Союза - из страны потенциально враждебной государству, которому
служили эти люди, - не подозревают, не считают возможным агентом. Мальцев
подготовился к политическому обвинению... он боялся его, но заранее гордился
им. Погибать, так с музыкой, сидеть, так уж по политической. В Союзе он бы
сидел как антикоммунист, здесь - как коммунистический шпион.
В повторном вопросе "где?" горячечная фантазия прочла то, что до
Мальцева в течение долгих десятилетий читали вереницы допрашиваемых
соотечественников: "Говори, мы все знаем".
Власть всегда все знает, и она любит слушать то, что она знает... и по
привычке, особенно не задумываясь, он понял, что стоявшим перед ним
следователям известно, при каких обстоятельствах он познакомился с французом
болгарского происхождения, что представляет собой Синев, его деятельность,
что для них не тайна предложение Синева поехать в Турцию... наркотики.
Мысль, что его посадят как уголовника, потрясла Мальцева. Медленно поднялась
волна отрицания нелепости существования. Рискуя жизнью, сбежать, чтобы сесть
во французскую тюрьму! Нет, к черту Синева, к дьяволу благодарность... своя
рубашка ближе к телу...
И он заговорил срывающимся фальцетом:
- Я жил у одного... его фамилия Синев. Случайно познакомился с ним. Он