"Вячеслав Рыбаков. Человек напротив." - читать интересную книгу автора

отлистнуть страницу назад и перечесть ее сызнова - разве это то же самое,
что читать впервые, не подозревая, что принесет следующее слово,
следующая фраза? Нет сил сопротивляться тогда, и отлистываешь жизнь
назад, вопреки рассудку пытаясь поймать то чувство, с которым читал впе-
рвые, пытаешься догнать его, стремительно падающее в давно пересохший
колодец прошлого - но догоняешь лишь нынешнее чувство о том чувстве, не
более. Пытаешься воскресить ощущение - но ощущаешь лишь
невозможность его воскресить. Кажется, прежние переживания совсем
рядом, ведь умом я помню их, прекрасно помню - но переживаю теперь не их,
а их отсутствие, унылую пустоту на том месте, где их ищу.
Возврата нет... Этому правилу подчинено все - от самомалейших
мелочей до самой жизни; но именно с ним труднее всего смириться человеку,
именно против него он чаще всего восстает. Не брошу! Не уеду! Никогда
никуда не уеду! А если судьба увезет - вернусь! Непременно когда-нибудь
вернусь!!
Но что это такое - вернусь?
Распадается великое государство, вандалы крушат Рим, упиваясь
уже не победой и не обретенной свободой, а именно и только возможностью
запросто крушить то, что вызывало восторг или, по крайней мере, уважение
на протяжении нескольких веков... и возврата нет. Умирает мать - и
возврата нет. Я говорю другу: <До завтра>, - и возврата нет. Женщина
говорит: <Мне все равно>, - и возврата нет. Приятель предлагает:
<Пройдемся по набережной?> - <Лучше к скверу>, - отвечаю я, и мы
неторопливо шагаем туда или туда, и возврата нет. Мой нынешний сын
подбирает разбросанные игрушки, аккуратно складывает их в коробку, идет
спать - и возврата нет. Страница перевернута, ее можно перечесть еще
хоть двадцать раз, но нельзя пережить заново. Каждым поступком нашим,
каждым движением, словом и взглядом мы переворачиваем, сами того не
замечая, маленькие странички чужих жизней - и возврата... Да-да. Возврата
нет.
Какие стрелки щелкнули на рельсах жизни моего друга, когда я сказал:
<До завтра>? В какой пункт назначения, в столицу блистательной империи
или на затерянный в сугробах полустанок отправила меня женщина своим
коротким <Мне все равно>? Куда, по каким ухабам приходится катить,
засыпая, мальчишкам и девчонкам после бездумно властного отцовского
<Собери игрушки и иди спать>? В зэки или в вертухаи норовит отправить
тебя жующий резинку жлобяра, с наслаждением пихающий тебя в перронной
тесноте?
Человек человеку - конечно, не волк. И уж конечно, не друг, товарищ
и брат. Человек человеку - вокзал.
На этом вокзале не горит ни одна свеча, ни одна лампа. Ни одна
лампада. Там не найдешь расписания поездов или схемы маршрутов. О, если бы
хоть на пять минут в год там загоралось табло с перечислением при-
бывающих и убывающих экспрессов, если бы хоть раз грянул из вечно темного
поднебесья глас Диспетчера: провожающим туда-то, встречающим -
наоборот...
Иногда уезжаю.


ПРОЛОГ ОКТЯБРЬ 1987