"Эрик Фрэнк Рассел. Космический марафон" - читать интересную книгу автора

Ригель, а гораздо более близкая звезда, немного меньше и чуть менее яркая,
чем наше родное солнышко.
К тому же у нашей планетки оказалось две сестрички, бегающие по внешним
орбитам, и еще одна, находящаяся с противоположной стороны. Таким образом,
в системе оказалось четыре планеты, три из которых были девственно пусты,
как головы венерианских гуппи, и только одна - ближайшая к местному солнцу
- подавала признаки наличия органической жизни.
Мы шли на посадку, развернувшись к планетке кормой. Скорость, с которой
этот шарик рос в иллюминаторах, заставляла мои внутренности затягиваться
тугим узлом. В принципе я после первого же рейса на нашей прежней
тихоходной старушке "Колбаске" навсегда избавился от космической болезни и
привык преодолевать в подвешенном состоянии бессчетные миллионы миль
космического ничто. Но боюсь, что к совершенно безумным взлетам и посадкам
этой флетнеровской посудины мне придется привыкать еще лет сто, если не
больше.
Молодой Уилсон, весь опутанный ремнями безопасности, как всегда, был
занят тем, что заранее оплакивал свои драгоценные фотопластинки. На лице у
него отражалась такая душевная драма, что можно было подумать, будто
парень на своих проклятых пластинках просто женат! Наконец мы совершили
посадку, и, конечно, корабль напоследок изрядно тряхнуло.
- Да брось ты убиваться, - посоветовал я Уилсону. - Ведь ни одна из
этих опрысканных эмульсией стекляшек ни цыпленка тебе не поджарит, ни
куска только что испеченного земляничного пирога ласково под нос не сунет.
- Конечно нет, - согласился он. - Не сунет. - И, уже выпутываясь из
своей предохранительной сбруи, вдруг бросил на меня испытующий взгляд и
спросил: - Слушай, а как бы ты отреагировал, если бы я взял да и плюнул в
ствол одного из твоих ненаглядных излучателей?
- Только попробуй! Сразу шею сверну! - предупредил я.
- Вот видишь! - назидательно произнес он и тут же помчался проверять,
как поживают его бесценные пластинки. Я же, прильнув к ближайшему
иллюминатору, начал разглядывать открывающийся за ним новый мир. Он был
очень зеленый. Просто даже не верилось, что может существовать настолько
зеленое море зелени.
Солнце, которое в космосе казалось бледно-желтым, здесь, на планете,
было бледно-зеленым и заливало все вокруг своими" желтовато-зелеными
лучами.
"Марафон" совершил посадку на поросшей сочной зеленой травой, цветами и
кустарником поляне посреди дремучего леса. Лес же представлял собой
непролазную чащу могучих деревьев, цвета которых варьировались от очень
светлого серебристо-зеленого до темно-зеленого, граничащего с черным.
Сзади подошел Бренанд и встал рядом. В свете, льющемся из иллюминатора,
его лицо приобрело пятнистую ядовито-зеленую окраску. Больше всего он
походил на оживший труп.
- Ну вот, вроде бы и сели, - заметил он, бросив взгляд в иллюминатор, и
с улыбкой повернулся ко мне. Но, увидев выражение моего лица, сразу
перестал улыбаться: - Слушай, чего это ты на меня так уставился?
- Да нет, ничего, это все освещение, - успокоил я. - На себя посмотри.
Ты сейчас похож на полупереваренную порцию ирландского рагу, плавающую в
шлеме туриста, слегка перегулявшего по Луне.
- Ну спасибо на добром слове, - сказал он. - Не за что...