"Русин. Второе нашествие янычар" - читать интересную книгу автора

Запрещалось дублировать по-русски даже вывески и объявления.

Ход украинизации тщательно контролировался сверху. Специальные комиссии
регулярно проверяли государственные, общественные, кооперативные учреждения.
Контролерам рекомендовали обращать свое внимание не только на
делопроизводство и на прием посетителей, но и на то, на каком языке
работники общаются между собой. Например, когда в Народном Комиссариате
Просвещения обнаружили, что в подведомственных ему учреждениях и после
"украинизации" преподавательского состава технический персонал остался
"русскоязычным", то немедленно распорядились, чтобы все уборщицы, извозчики
и курьеры перешли на украинский. Не знающие "ридной мовы" должны пройти
курсы по ее изучению, причем деньги на эти курсы вычитались из зарплаты
обучающихся .

Особую ненависть вызывало у Кагановича не желающее "возрождаться"
коренное население Украины. Если к великороссам хотя бы на первом этапе
допускались методы убеждения, то на малороссов Лазарь Моисеевич требовал "со
всей силой нажимать в деле украинизации".

Малороссы отвечали взаимностью. Языковое насилие породило враждебность
населения к "украинскому" языку. Появилась масса анекдотов, поднимавших
"украинский" язык на смех. Естественно, что в народе насильственная
"украинизация" массовой поддержки не получила. Рабочие и средний класс были,
в лучшем случае, равнодушны. Не сохранилось никаких сведений и о каком-либо
энтузиазме среди крестьянства.

Но отсутствие массовой поддержки Лазаря Моисеевича не волновало. Он
опирался не на народ, а на "национально-сознательных" субъектов,
преимущественно австрийской закваски, выписанных из Галиции . Уже к концу
1925 года в УССР орудовала 50-тысячная армия галицких янычар, вымуштрованных
еще при Франце Иосифе. И их число увеличивалось с каждым месяцем.

Одновременно для того, чтобы подавить всякое недовольство действиями
"украинизаторов", официально было объявлено, что "некритическое повторение
шовинистических великодержавных взглядов о так называемой искусственности
украинизации, непонятном народу галицком языке и т.п." является "русским
националистическим уклоном". В то время такое обвинение грозило серьезными
неприятностями.

Всякий несогласный с национальной политикой Кагановича подвергался
травле. Особенно доставалось литераторам. На них лежала обязанность
развивать самостоятельную литературу на украинском языке, но они, как и
большинство украинцев, нового языка не знали и накликали на себя обвинения в
"нэуцтви" (неграмотности), "рабской зависимости от русской языковой,
буржуазной по сути своей, традиции". В числе прочих критике за употребление
"русизмов" подверглись П.Тычина, В.Сосюра, М.Рыльский, Ю.Яновский, П.Панч,
Иван Ле, А.Головко, Ю.Смолич, С.Скляренко, И.Микитенко, М.Хвылевой...

"Современный писатель украинский, за небольшим исключением, украинского
языка не знает. Ему нужно взять в руки "Изюмова" (имеется в виду "Словнык",