"Мануэль Ривас. Бабочкин язычок" - читать интересную книгу автора

стаи гончих псов, преследующих лису. Но когда я достиг эстрады для оркестра
и оглянулся, то понял, что позади никого нет - я остался один на один со
своим страхом, пропитанным потом и мочой. Эстрада была пуста. И никто
вокруг, скорее всего, даже не обратил на меня ни малейшего внимания, но
мне-то мерещилось, будто все эти люди только притворяются, а на самом деле
дюжины глаз следят за мной из окон и злые языки тотчас поспешат донести
постыдную новость до моих родителей. Ноги сами выбрали путь. Они зашагали в
сторону горы Синаи так решительно, как никогда прежде. Что ж, на сей раз я
непременно доберусь до Коруньи и там зайцем прошмыгну на корабль,
отплывающий в Буэнос-Айрес.
С вершины горы Синаи моря видно не было, только другую гору - куда выше
этой, и скалы там напоминали башни неприступной крепости. Сейчас я со смесью
удивления и грусти вспоминаю свой тогдашний подвиг. Один на самой вершине, я
сидел на каменном троне под звездным небом, а внизу мелькали огоньки
фонарей. Это взрослые искали меня. Имя мое летело в ночь на гребне собачьих
завываний. Но мне не было до этого никакого дела. Я словно перешагнул
границу страха. Вот почему я не плакал и не отбивался, когда рядом выросла
огромная тень Кордейро. Он завернул меня в свою куртку и взял на руки.
- Успокойся, Воробей, все позади.
Той ночью я спал сном праведника, тесно прижавшись к маме..Меня не
ругали. Отец долго сидел на кухне и молча курил, уперев локти в клеенку, а в
пепельнице, сделанной из морской раковины, росла гора окурков. Точно так же
он сидел, когда умерла бабушка.
Мне показалось, что мама всю ночь не отпускала моей руки. А утром меня,
зажав под мышкой, словно вязанку хвороста, отнесли в школу. И только тогда,
уже успокоившись душой, я впервые как следует рассмотрел учителя. Лицом он
походил на жабу.
Жаба улыбалась. Учитель ласково потрепал меня по щеке.
- Мне нравится такое имя - Воробей.
Во рту у меня стало щекотно, как от кофейной тянучки. Но самое
невероятное случилось потом, когда при полной тишине он за руку подвел меня
к своему столу и усадил на свой стул. Сам же остался стоять рядом. Потом
взял книгу и сказал:
- У нас появился новый товарищ. Это для нас большая радость, так что
давайте поприветствуем его аплодисментами.
Я боялся, что снова написаю в штаны, но мокро стало только глазам.
- Отлично. А теперь перейдем к стихам. Чья очередь? Ромуальдо? Давай,
Ромуальдо, выходи-ка вперед. И хорошенько запомни: читать надо не спеша и
громким голосом.
Ромуальдо выглядел очень смешно в своих коротких штанах. У него были
длинные темные ноги с болячками на коленках.

Пасмурный и стылый зимний вечер...

- Погоди, Ромуальдо, погоди... Так что ты собираешься нам прочесть?
- Стихотворение, сеньор.
- А как оно называется?
- "Воспоминание детства". Его автор - дон Антонио Мачадо.
- Очень хорошо, Ромуальдо, теперь начинай. Не спеши, читай громко. Не
забывай о знаках препинания.