"Вениамин Семенович Рудов. Последний зов " - читать интересную книгу автора

Беспокойство остальных обнаруживалось в брошенном кем-нибудь из сидящих
к окну мимолетном взгляде - там, за оградой, пролегала граница, оттуда лился
пылающий свет, казалось, над горизонтом пылал, бушуя, пожар, и отблески его
розово отражались на побеленной известью стенке столовой.
Потом был чай. Крутой и крепкий до темной коричневости "пограничный"
чай. Его пили, обжигаясь, и от удовольствия крякая. Лабойко чая не пил.
- Чего засмутковав, Яков? Тащи балалайку, вдарь по струнах, чтоб ноги
сами гопака вжарили. Га, Яков? Дело говорю, что молчишь? - Черненко, не
поднимаясь из-за стола, раскинул руки, словно и впрямь собрался плясать. -
Давай, земляче, уважь просьбу.
- Тебе абы плясать.
- А тебе?.. Черный кот дорогу перебег? Ты же неженатый, девки письмами
атакуют. Или ты их?
- Ну тебя.
- Не, правда ж. Сегодня целых два получил. Все ему мало. От глаза
завидущие, руки загребущие. Як тоби не ай-ай-ай, Лабойко! Батьки промашку
дали: тебя в семнадцать оженить надо было... - Он запнулся на полуфразе,
разом сбросив наигранную развязность. - З дому письма?
- Н-ну.
- Что там?
За столом стало тихо.
- Что? - переспросил Лабойко и сморщился. - Обоих братов призвали.
- Так что?
- А то, что свое отслужили давно. Женатые. В хате одни бабы да пацаны.
- Призвали и отпустят, - нашелся Черненко. - Заварушка пройдеть, и
братаны додому повернутся. Нашел заботу! Лучше про свадьбу подумай, бо мы
все до тебя приедем. Верно, товарищ старший лейтенант, приедем все гамузом?
- Можно. - Иванов посмотрел на часы: они у него были крупные, с
луковицу, с двумя крышками. - На свадьбу можно.
- Слыхал, Лабойко? Три к носу и раньше срока не заказывай панихиду.
Скупое воинское застолье длилось недолго, а под конец и не больно-то
оживленно. Старания Черненко были не в состоянии надолго отогнать
напряженность, в какой они жили все эти последние месяцы и дни, ожидая
самого худшего, что может ждать пограничника, и тайно надеясь, что оно их
минет. Но вряд ли кто из сидящих сейчас за сдвинутыми столами догадывался,
вряд ли кто из них, обминая пальцами бугристые "махорковые" сигареты,
подумал, что никогда больше - ни завтра, ни через год - не собраться им
вместе, как собрались сейчас на последний свой мирный ужин, и не одному
Лабойко суждено судьбой навечно остаться в холостяках.
- Спасибо, ребята, - поднявшись, сказал Иванов. - Кино сегодня. Вы не
забыли?
- Как можно! - за всех отозвался Ведерников. - Закурите наших, товарищ
старший лейтенант. - Он выщелкнул сигарету.
Иванов кивнул, закурив, хотел что-то сказать напоследок, но, махнув
рукой, молча ушел.


11

"...Не мог я смотреть кино: сосет и сосет тоска... Вышли на