"Вениамин Семенович Рудов. Последний зов " - читать интересную книгу автора

Просто так взять и уйти Новиков не мог, хотя понимал, что старшему
лейтенанту неприятно его видеть, может, даже противно. Давящее чувство вины
перед командиром удерживало на месте, не позволяло отмерить три с половиною
шага от вешалки до двери по затоптанному полу в желтом квадрате
свежеокрашенных плинтусов. Виноват, ничего не скажешь.
При всем том он не сожалел о содеянном. Даже подмывало сейчас, не
откладывая, сказать об этом старшему лейтенанту, заявить без околичностей,
что, если снова окажется в такой ситуации, не позволит себя унижать, опять
применит в дело оружие, уже не одиночным - автоматической очередью шуганет.
Но Иванов занялся делом. Близко наклонившись к столу, вычерчивал схему.
Он решительно не хотел замечать присутствия Новикова. Конечно, не хотел.
После такого - любой командир не захочет. Кому приятно, когда подчиненные
плюют на твои приказы! Но тут же протестующе вспыхнуло в сознании: "Никто не
просил брать на себя вину. Ни к чему заступничество. На допросе скажу
следователю. Всю правду".
С этим решением пришло некоторое успокоение. Он не собирался идти на
заклание, смиренно, будто овца. Следователю выложит, как было. И спросит -
почему нельзя сдачу давать, когда тебя кулаком по роже?..
- Разрешите идти?
От излишне усердного нажима в руке Иванова сломался грифель карандаша.
- Завидую тебе, - сказал он вдруг, кладя на стол карандаш, -
холостяк...
Сказал, как пощечину отвесил.
- Пожалуйста, не думайте... Я сам за себя отвечу и следователю скажу,
как было. Не надо за меня заступаться, товарищ старший лейтенант.
Иванов странно посмотрел на него долгим и непонятным взглядом. Глаза у
него были воспалены от хронического недосыпания.
- Приказы полагается выполнять, Новиков, - сказал он тихо, без
привычной сухости. - Мы военные люди, на службе. Не у тещи на блинах. -
Незнакомая улыбка тронула его губы. - Я, правда, забыл, у тебя ведь нет
тещи.
У Новикова от этих слов стиснулось сердце. Обычные, не очень понятные,
они затронули душу, и от прежней ожесточенности следа не осталось.
- Товарищ старший лейтенант...
- Давай без лишних эмоций. Спать отправляйся. Успеешь пару часиков
прихватить.


Спать он не пошел. Знал: ляжет на свою койку и будет ворочаться с боку
на бок на соломенном матраце, как на горячих углях, перебирать события
суматошной ночи, наново переживать их - до малейшего оттенка, вникать в
произнесенные Ивановым слова и отыскивать потайной смысл.
Сказанное Голяковым было яснее ясного.
Спать не хотелось.
В комнате для чистки оружия он был один. Пахло ружейным маслом,
махорочным дымом; терпковатый масляный дух напитал пол, стены, деревянный
стол, весь заляпанный жиром, испещренный зазубринами.
Почистить оружие было нехитрым делом. С этим Алексей управился быстро.
Без нужды прошелся по стволу автомата чистой ветошкой, собрал в обрывок
газеты грязную паклю, принялся вытирать со стола кляксы масляных пятен.