"Вениамин Семенович Рудов. Последний зов " - читать интересную книгу автора

- Так точно.
- Получается, что я отдавал явно преступный приказ.
- Никак нет.
- Значит, стрелял ты сознательно.
- Так точно.
- Ну, знаешь! - Иванов присел на койку. - Заладил, как попугай. У тебя
здесь все в порядке? - постучал себя по лбу.
- Все в порядке.
- Да очнись же ты, парень. Несешь всякий вздор. Таким манером недолго
себя потерять. - На припухшем от комариных укусов, тощем, с отросшей за ночь
щетиной лице старшего лейтенанта читались недоумение и усталость.
Новиков смутно понимал себя, еще меньше доходили до сознания слова
Иванова. Смертельно хотелось спать. Ничего больше. Спать, залечь на койку
вниз лицом, как привык спать после ночной службы. И что бы ни говорил
старший лейтенант, в каких бы ни обвинял грехах и ни грозил трибуналом - все
потом, после сна. Ну, стрелял и стрелял. Ну, предадут суду, пускай.
С трудом поднял тяжелую голову:
- Двух смертей не бывает, товарищ старший лейтенант.
Иванов вскочил как ужаленный:
- Чушь какая! Соображаешь, что несешь?
- Так точно.
- Попугай ты и есть.
В сердцах Иванов сдернул с окна солдатское одеяло, задул лампу и
толкнул обе створки с такой резкостью, что они, спружинив, снова
захлопнулись, дребезжа стеклами.
- Открой, дышать нечем.
- Есть открыть.
В канцелярию вливался синий рассвет. Волглый речной воздух вытеснял
застойный прокуренный дух, напитавший всю комнату - от пола до потолка,
ветер прошелестел листками откидного календаря на столе.
Кто-то протопал от склада с боеприпасами.
На станции Дубица, за заставскими строениями, отфыркивался и сопел
паровоз.
- Товарняк, - неизвестно к чему сказал Иванов.
Потом паровоз взревел, часто и шумно задышал и тронулся с места. Было
слышно, как, набирая скорость, состав удаляется к Бресту, взревывая и
грохоча.
- Ушел, - опять же непонятно обронил Иванов.
Новиков продолжал в бездумье стоять у края письменного стола, возле
вешалки, на которую старший лейтенант повесил брезентовый плащ с вывернутым
наизнанку правым рукавом. На душе было пусто. Он рассеянно взглянул на
быстро вошедшего в канцелярию Голякова, привычно выструнил ослабленные в
коленках ноги, но тут же ослабил их - ноги гудели, тяжелые, будто приросли к
дощатому полу.
- Что за стрельба была? - спросил Голяков. - На вашем участке?
- На моем. - Иванов механически раздвинул матерчатые шторки над схемой
участка.
- Немцы?
- Начали они.
- Потом?