"Вениамин Семенович Рудов. Последний зов " - читать интересную книгу автора

рядом с ним в полосе света, рука его потянулась к застегнутой кобуре и сразу
отдернулась.
- Спокойно, младший сержант. Не паниковать.
Слова донеслись, как сквозь вату, их заглушил хохот. Единственный
выстрел, прозвучавший от мотоцикла, отнесло и рассеяло мощной струей
спертого воздуха, ударившего из простреленной лодки.
- Сволочи! - прорычал Новиков.
Всей силой сконцентрированной в себе ненависти он рванул автомат к
подбородку и, совершенно не помня себя, поддавшись безраздельно властному
чувству гнева, нажал на спусковой крючок автомата; и снова не услышал ни
звона разбитой вдребезги фары, ни возмущенного возгласа старшего лейтенанта:
- Что ты... ты натворил, Новиков!.. Ну, Новиков!..
В наступившей тишине слышен был топот убегающих немцев.


5

"...Голяков позвонил, и по тону его стало понятным: случилось
из ряда вон выходящее. У меня, признаюсь, дрогнуло сердце... В
самом деле случилось: младший сержант Новиков, один из самых
дисциплинированных командиров, стрелял по немцам, бил по их
мотоциклу, по их территории. По тогдашним временам и по той
обстановке это было подсудное дело... Не знаю, что меня удержало
от написания в округ срочного донесения. Что теперь выдумывать!..
Не знаю - и все. Решил: лично подъеду и разберусь на месте... В
общем, не поднялась рука на такого сержанта - уж больно хорош был,
чист, во всех смыслах чист... Пришлось мне в эту ночь дважды
поднимать с постели начальника пограничных войск округа - первый
раз просить санкцию на возвращение Богданьского домой, в Польшу,
второй - согласиться с моим решением не судить Новикова. Генерал
не стал возражать..."

(Свидетельство А.Кузнецова)

Иванов нервно ходил по канцелярии, сцепив челюсти и коротко размахивая
руками, гневный, неузнаваемо постаревший за одну ночь. Было светло от
"семилинейки" с протертым стеклом, даже излишне светло, и резкая тень
старшего лейтенанта перемещалась по стене неестественно четко.
- Ну, Новиков, подсек ты меня. Под корень срубил... Ты хоть понимаешь,
черт возьми, что натворил?!.
Новиков стоял навытяжку.
- Так точно.
- Ни хрена ты не понимаешь... Было бы соображение, не натворил бы
глупостей. А еще грамотный, учитель. Чему ты их мог научить, детей?
- Простите, товарищ старший лейтенант, мое прошлое к делу не относится.
- Подсудное дело. Сам в тюрьму напросился... Я бы еще понимал - кто
другой... Но ты...
- Они первые. Я не начинал.
- Сколько раз говорено: не поддаваться на провокации! Приказы надо
выполнять безоговорочно. Кроме явно преступных. Это тебе известно?