"Лев Рубинштейн. Альпинист в седле с пистолетом в кармане " - читать интересную книгу автора

КОНЬЯК MARTEL


Странно, смешно, удивительно... но мы начали наступать.
Еще совсем не приготовившись, не аклимавшись, и уже в бой.
Как-то вдруг все началось. Я остался один. Неглубокая ямка в песке до
пояса укрывала нижнюю часть тела, а верхней не-куда деться.
На войне много страшного, и очень страшного. Страшно вылезать из
передового окопа при молчании противника, страшен близкий разрыв снаряда,
особенно если ты не слышал вы-стрела, страшно, когда вдруг не привезли водку
(а вдруг ее отменят как воевать?), но очень страшны два обстоятельства:
идущий на тебя танк, и очень страшно остаться одному.
На тебя идет танк с черными пауками, а ты в неглубоком окопчике-ячейке
с ножом и пистолетом в кармане. Ни лечь, ни сесть, ни выстрелить, ни удрать.
Тут, как говорят, самый раз завернуться в белую простыню, но их забыли нам
выдать.
Наше поколение точно знало, что воевать будем на земле противника, что
норма поведения - Павлик Морозов, что амбразуру нужно закрывать своим телом,
что ложиться нужно под гусеницу танка, привязав к животу связку гранат, и
думать в эту минуту об отце народов Сталине. А у меня была одна лимонка,
думал я об Ирочке и Лене, и не было чем привязать гранату к животу; не
хотелось привязывать и просто не хотелось ложиться под гусеницу, и было
страшно мне, очень страшно. Первый бой, первый танк, первый страх. Трудно
альпинисту признаваться в страхе, но правда есть правда.
Танк испарился, улетучился, уехал, уполз, упятился ... не знаю, куда
девался. Редкие выстрелы винтовок, а очереди автоматов постепенно
прекратились. Вдали лесок, прямо перед нами открытое песчаное пространство.
Началась тишина.
Предполагалось (по моим понятиям), что наступаем мы, но наступила
тишина. Сплошных окопов не было, каждый сидел в индячейке один. Где моя
разведкоманда альпинистов - неизвестно. Где командиры и
начальники -неизвестно. Перед ячейкой кучка песка - бруствер, на всем
пространстве впереди много таких кучек. Вдруг сильнейший взрывной звук. Что
это? Нас обстреливают, мы обстреливаем? Темнота моя густая!
После третьего взрыва я оглох и понял, что за мною, шагах в
пятнадцати-двадцати, в кустах спрятались наши пушки и по ком-то стреляют, по
кому стреляют - не видел.
Еще раз выстрелила, проклятая, и кто-то закричал: ура!!!... И справа
появились фигуры бегущих вперед, согнувшиеся, а иногда ползущие. Я не
торопился. Решил посмотреть, что будет дальше, не из любопытства, конечно, а
из вялости, заполнившей сознание и набившейся внутрь от непонятности
происходящего. Я даже не уверен был в том, что стреляет наша пушка и бегут
наши солдаты. Вдруг я заблудился, и это противник наступает? А я перепутал,
где тыл и наши и где они.
Наконец, включив все свои аналитические способности, на треть доказал
себе, "что к чему", вылез из своей ячейки и, согнувшись как мог ближе к
земле (хотя выстрелы все прекратились), побежал вперед.
Пределом моей мечты была видневшаяся впереди, метрах в пятидесяти