"Лев Рубинштейн. Альпинист в седле с пистолетом в кармане " - читать интересную книгу автора

- Ну, спой еще, - попросил Володя.
Мальчишка не отвечал некоторое время, потом поднял свою гармошечку:

Что ж ты, Катя, носишь косу,
Берет носишь набекрень.
Может, пуля меня скосит,
Не понюхаю сирень.

- Повеселей что-нибудь сочинить не можешь? Я не сочиняю, я с вас
списываю. А чего веселого опи-
шешь? Посмотри на себя.
- А ты сочини, чтоб мы повеселели. Про веселое просишь? ..

Вот бычки по травке ходют,
Хвостами машут весело ...

- Вот тебе про веселое, - потом продолжает, -

А в загоне перед бойней
На глазах у них стекло.

- Ну тебя! - сказал Старик, рассердившись. Но Серафим продолжал:

Дождичек на трактор каплет,
Дождик трактор не сломает.
Тракторист целует Катю,
Для чего, не понимает.

- Это ты, что-ли, тракторист?
Певец не отвечал. Лег назад, на спину, гармошечку положил на живот.
Песни Серафима я тут же записал. К сожалению, такое состоялось один раз за
всю войну. Дальше было не до этого.
... Воспоминания запеклись.
В начале июля Ирочка писала Дине ...
"... А здесь, в Ленинграде, у нас образовалось братство жен. В самом
трудном положении жена Карпа - Анжелика. У них четверо детей. (Позже, в
блокаду умерла она и умерла одна дочь, остальных детей вывезла его сестра
Фира - настояние имя ее Фекла.) А Карпу, несмотря на то, что он доцент и
Кандидат экономических наук, всего тридцать лет. Он выглядит очень молодым.
Мне рассказывали, что когда он был уже студентом, то ходил на лекции в
коротких штанишках и с пионерским галстуком. Карп был первым пионером
Ленинграда и ездил на съезд в Москву как почетный пионер. Ну и что? А мой
Левка ходил на лекции, на первом курсе, в красной майке (без рукавов).
Теперь это смешно, а тогда, в 32-м году, это было тоже смешно, но лучше, чем
прийти в галстуке.
Как я уже соскучилась по нем. Бояться за него я привыкла давно. Он
уходил на свои альпинистские восхождения, и я всегда боялась, но никогда так
не скучала. Все бы бросила и побежала к нему в Горную бригаду. Как он там,
бедненький? Может быть, ему придется когда-нибудь убивать, а он не сможет и
будет страдать, и даже пострадает, и его могут ранить за это (другого быть