"Александр Розов. Депортация (мини-роман - трансутопия) " - читать интересную книгу автора

так, поскольку последние два года на родине он провел в зарешеченном
помещении из-за того, что поработал с сигнализацией одного банковского офиса
тем способом, который по законам Соединенного Королевства называется
"соучастие в краже со взломом". Попался он чисто случайно, так что теперь
его квалификация ни у кого сомнений не вызывала.
Другой: рослый, атлетического сложения сикх (не путать с индусом, иначе
он обидится), с обманчиво-мечтательным выражением лица. Звали его Лал Синг,
и в прошлой жизни он был лейтенантом корпуса быстрого реагирования флота
Меганезии. 2 года назад, во время операции в эмирате Эль-Шана, осколок мины,
попавший в колено, поставил жирный крест на его армейской карьере. Он мог бы
жить на страховую пенсию, но это ему было скучно. Он попробовал работать в
полиции. Ему и там было скучно, и возможно, из-за этого, написанные им
протоколы оказывались похожи на литературные миниатюры. Вскоре, с подачи
коллег, он попытал счастья в журналистском конкурсе и попал на должность
военного обозревателя "Pacific social news".
В данный момент эти трое создавали столько шума, что заглушали
динамики, и понять смысл происходящего на экране было решительно невозможно.
Парочка за столиком в центре кафе, наоборот, внешнюю политику
игнорировала из принципа. Они играли в стоклеточные шашки, считая это
занятие гораздо более осмысленным, чем любой теледиспут. Во всем, кроме
этого общего мнения, парочка являла собой предельный контраст. Викскьеф
Энгварстром, репортер криминальной хроники, был типичный норвежец,
светловолосый, сероглазый, метра под два ростом. Джой Ше из отдела новостей
науки, наоборот была миниатюрная и с совершенно неопределенным этническим
типом. Ее можно было с равным успехом принять за малайку, китаянку, испанку,
латиноамериканку или уроженку Северной Африки. Знание пяти языков и
природный талант к самому бесшабашному флирту, позволял ей втереться в
доверие к кому угодно, а два высших образования - физика и филология -
давали возможность эффективно распорядится практически любой полученной
информацией.

За столиком в углу сидел Чжан Чжан - вот к нему-то Секар и направился,
по опыту зная, что у этого китайского дядьки есть замечательное свойство:
всегда слышать все, что происходит и толково излагать суть любого дела. Был
он не вполне определенного возраста, где-то между 50 и 60. В его биографии
вообще все было неопределенное. Он прибыл в Меганезию (точнее - еще в
британскую Океанию) года за 2 до Алюминиевой революции, как говорят, по
идейным соображениям, принял непосредственное участие в минной войне против
колониальной администрации острова Тинтунг, а затем был старшиной наемников
при подавлении путча батакских националистов. Впрочем, это все были слухи, а
сам он на вопросы о своем прошлом отвечал многозначительными цитатами из Лао
Цзы ("Тот, кто много говорит - часто терпит неудачу" или "Кто знает - не
говорит .кто говорит - не знает"). Сейчас он возглавлял отдел экологии, но
советоваться к нему ходили со всех этажей и по всем вопросам - от курсов
акций до средств лечения кошек.
- Шумят, - констатировал Чжан, улыбнулся и налил коллеге полчашки
цветочного чая.
- Да уж... - согласился Секар, - а что там?
Китаец пожал плечами.
- Такая женщина.