"Майкл Роуч. Сад (Притча) " - читать интересную книгу автора

практически неизбежно?
- Хорошо, пусть так. Любой младенец в детстве весел и счастлив, потом
он видит все эти ужасы и становится хилым и беспомощным страдающим старцем.
- Так как же ты можешь говорить, что лицо этого ребенка прекрасно? -
продолжал наезжать на меня Цонкапа.
- Вот так и могу, - с полной уверенностью в своей правоте ответил я.
Слова возражения хлынули потоком откуда-то изнутри, без напряжения,
естественным образом. - Это ж очевидно: младенцу хорошо и весело сейxас, в
данный момент, это сегодня он так прекрасен, когда, смеясь, смотрит на нас
своими чудными глазенками. И пусть потом он состарится, пусть он насмотрится
ужасов этой сумасшедшей жизни, все равно вот прямо сейчас, в дни его
детства, он пока еще радостен и красив,
- Так, значит, это приятно, - проговорил он уже мягче и как-то
задумчиво, - приятно и совсем не больно, если медленно, но с нажимом водить
языком по лезвию бритвы?
Этот яркий образ снова поразил меня - голым языком да по сверкающему
лезвию, брр-р!
- Конечно, больно, еще как больно! Порезаться ведь можно.
- А теперь представь, - продолжал он, - что бритва обильно смазана
медом; представь, что она спрятана под слоем меда так, что ее не видно. И
вот ты лижешь мед, наслаждаясь его теплым сладким вкусом, еще не зная, что в
нем бритва, и вдруг, лизнув в очередной раз, понимаешь, что разрезал себе
язык.
- Это будет очень больно и вовсе не приятно. Трудно представить себе
боль острее. Если лизать мед, а при этом лизнуть лезвие бритвы и поранить
язык, то это будет одна только боль.
- Итак, ты хочешь сказать, - заговорил тибетец таким уверенным голосом,
который я слышал в Академии у своего однокашника во время игры в шахматы,
хода за два до того, как тот ставил мне мат, - что лизать мед - не
удовольствие?
- Лизать мед? - автоматически переспросил я. - Удовольствие.
- А лизать мед, если в нем бритва, которая располосует тебе язык на
ленточки, - удовольствие?
- Ну говорили же уже, что нет, не удовольствие. Сколько можно?
- Итак, если удовольствие неизбежно сопровождается безграничным
страданием, то можно сказать, что это не удовольствие?
- Да! - с торжеством сказал я.
- Так-то вот! - торжествующе заключил он и показал мне лицо младенца:
оно было прекрасно и радостно, на нем не было ничего, кроме страдания.


Глава 3


СОЗЕРЦАНИЕ. КАМАЛАШИЛА

Слова Учителя Цонкапы и, как мне сейчас представляется, смерть моей
матушки сильно подействовали на меня. Не то чтобы я был подавлен или впал в
отчаяние; внешне я жил обычной жизнью, продолжал свои научные исследования,
занимался литературной деятельностью, обеспечивая себе вполне пристойный,